Так не бывает, или Хрен знат. Александр Борисов
виноград от вредителей, прополоть наш участок «в поле», где после минувших дождей всё заросло осотом, сурепкой и ползучим пыреем, ещё – навязать веников, вывезти их на базар, продать, если повезёт. И это с учётом того, что завтра к одиннадцати я собираюсь в кино, а в воскресенье с утра у деда дневная смена. Нужно просить отгул.
Текущие планы всегда обсуждались за чаем. Справедливости ради стоит сказать, что меня, как работника, в расчёт не брали. В нашем небольшом коллективе я в то время считался отстающим звеном. «В поле» меня брали скорей чтобы я был на глазах и вовремя пообедал. Дед обрабатывал три рядка за прогон, бабушка – два, а я и с одним не управлялся. В сорняках совершенно не разбирался. Поминутно спрашивал, что рубить, а что оставлять. А когда припекало солнце, начинал потеть и чесаться. Через каждые двадцать минут ходил к роднику за водой, которую сам же и выпивал.
На домашних «летучках» я обычно молчал. Поэтому дед несказанно удивился, услышав моё предложение:
– А давай мы сейчас с бабушкой начнём поливать огород, а ты – опрыскивать виноград. Я буду перетаскивать шланги, качать для тебя насос. Глядишь, до темноты и управимся.
Наверное, мои старики разобрались бы и «без сопливых». Во всяком случае, огород точно полили бы. Но что-то заставило их поверить в этот порыв, искреннее желание помочь.
Я летал как на крыльях, старался поспеть везде. Прыгал на насос всем телом, пока ручка не начинала держать меня на весу. Сколько во мне сейчас? Килограммов тридцать пять? Ничего, подрастём. Скоро приедет мама и будущей весной отвезёт меня в Армавир вырезать гланды. Я сразу пойду в рост и быстренько наверстаю упущенное. А уже к середине лета на моё плечо ляжет первый мешок цемента.
Когда мы пошабашили, было ещё светло. Из потаённых мест вылетели летучие мыши. Напоенная почва делилась с ними прохладой. Я проложил шланг к молодой раскидистой груше. Деревце встрепенулось и откликнулось благодарною дрожью.
Глава 7. Бес в ребро
Без десяти одиннадцать я подошёл к единственному в городе кинотеатру «Родина». Стоял он, как и положено в наших краях, на улице Красной. Клубов, домов культуры, где тоже крутили фильмы, было у нас навалом. А вот кинотеатр всего один. «В кино» приглашали только сюда.
Его сожгут в конце девяностых два брата, два лихих бизнесмена, чтобы освободить ходовое место для своего киоска «Табак». Только где-то в их бизнес-плане случится просчёт. Обоих завалит потом из охотничьего ружья бывший муж их младшей сестры, которого оскорблённые братья старательно сживали со света. Он сделает это прилюдно, в разгар торгового дня на Центральном продовольственном рынке, умудрившись больше ни в кого не попасть. Блаженны те, кто не знает свою судьбу.
Долго ещё будут мозолить глаз закопчённые стены, стыдливо задрапированные рекламой. Потом их снесут и на скорбном месте разобьют нечто вроде садика-дзен, а читатели нашей газеты всё ещё будут задаваться вопросом: «Когда восстановят кинотеатр?» Пришлось отвечать, что когда будет восстановлена наша родина, будет восстановлен