Цепная Лисица. Цепной Койот. Мэри Эго
резко расширялся, превращаясь в огромную гостиную. Свет в помещении был таким же приглушённым, как и в коридоре, на люстре под потолком не работало больше половины лампочек. Посередине комнаты стоял круглый стол, достойный короля Артура с его рыцарями. За ним с лёгкостью бы поместился десяток-другой человек. На деревянной столешнице громоздились тарелки с фруктами, а посередине стопкой лежали три картонных коробки с пиццей. Вокруг стола замерли тяжёлые, обитые кожей кресла, на стене напротив висел широкий плоский телевизор. Под ним тянулся длинный сервант, заставленный флакончиками, статуэтками животных и банками с содержимым, которое скорее ожидаешь увидеть в кунсткамере. В противоположном углу, в тени, располагалась двуспальная кровать с грудой чёрного тряпья вместо покрывала.
Илона, закинув ногу на ногу, восседала в одном из кресел и весело улыбалась, будто задумала какую-то шутку:
– Ну же, проходите. Пицца остывает! Нам столько нужно обсудить. Лучше делать это на полный желудок.
Койот без раздумий прошёл к креслу по правое плечо от Илоны и, взяв коробку с пиццей, опустился на сидение. “Зачем он сел так близко к этой Ведьме? Как у себя дома”, – с внезапной злостью подумалось мне. Нестерпимо захотелось развернуться и уйти, хлопнув дверью так громко, чтобы штукатурка обвалилась прямо на голову этой сладкой парочке. “Он что, не видит, как она к нему клеится? Хотя это значит, что разорвать Узы – в её интересах. Ведь так? И откуда во мне столько ревности на ровном месте? Тоже влияние Уз?”
– Что же застыла, проходи, – улыбалась Илона, её узкие глаза смотрели неподвижно, как стеклянные шарики. Сколько бы я ни отгоняла образ её Эмона, зрачки сохраняли вертикальную форму.
Я сделала шаг к столу. В то же мгновение груда на кровати, которую я приняла за тряпьё, поднялась и по медвежьи заворчала. Из клыкастого рта текли слюни. Это оказался огромный пёс. Перекачанный стероидами бульдог, только втрое крупнее. Откуда тут этот монстр?
Пёс спрыгнул с кровати и замер. Мышцы, обтянутые чёрной, как смоль, кожей, вздрагивали, в бусинах глаз не мелькало ни капли разума, одна животная ярость. Маленькие, точно обрубленные уши дёрнулись, громила опустил голову и с рыком направился ко мне.
Я попятилась к двери. Постыдный писк вырвался из моего горла. Койот обеспокоенно поднялся с места.
Пёс был от меня всего в паре метров, и я уже представляла клыки на своей шее, когда вдруг моя лисица ощерилась, клацнула зубами. В груди стало нарастать грозное гудение. Лиса зарычала по-настоящему – так, словно была готова кинуться на защиту.
Зверь остановился, покрутил головой, будто не понимая, где находится, растерянно поглядел на хозяйку, а потом плюхнулся на бок и, схватив заднюю лапу зубами, принялся её вылизывать и грызть, напрочь забыв про меня.
Раздались хлопки. Это Илона хлопала в ладоши. Я для неё что, какое-то развлечение?
– Оказывается, всё не так и плохо, – лукаво сказала она. – Лисичка-то с зубками. Умеешь разглядеть потенциал, – сказала она, обращаясь к Павлу.
– Зато