Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир. Евгения Олеговна Кочетова
волнуйтесь. Если маски их уже приняли, значит и постель постелили. Быть может, в какой-нибудь палатке…
– Ага. Видимо, мой супруг обучался в лучшем университете страны, чтобы потом пойти в лес в палатку… – неотступно иронизировала дама.
Алекс улыбался, добавлял еще виски, и в итоге Изабель хорошо выпила. Когда она встала, то пошатнулась, мужчина любезно предложил проводить до спальни и, взяв под руку, повел наверх. По пути пара о чем-то обмолвливалась и даже смеялась.
Утром Лиони полила на себя в ванной комнате воды освежиться, стараясь не мочить рану, затем пошла собираться. В зал с фонтаном вошли Камер и его жена, та, что танцевала позади Утти в каменной беседке; звали молодую женщину Лавѝйя, была постарше сестры мужа. Она обладала интересной внешностью, однако на свой вкус. Ее большие карие глаза с хорошими бровями были достаточно далеко посажены и словно припухлые, можно даже сравнить с лягушкой, губы также весьма большие, но не узорные, верхняя смотрелась как сплошная и была чуток шире нижней, а вообще они выглядели, будто «расплывшиеся» по лицу или еще говорят – разварившиеся вареники, щек особых не было, выделялась скуловая кость и особенно была заметна при улыбке, которая слегка похожа на лошадиную, а если сказать мягче, то просто-напросто грубоватая из-за характерного строения челюсти с зубами, к слову, белыми и ровными. В целом на фоне крупных черт лица отличился коротенький мелковатый носик, из-за которого остальное выдающееся привлекало к себе больше внимания. Черные волосы у нее довольно пышные с намеком на курчавость, однако не такую сильную и ярко выраженную, как у Утти, длинна также меньше. Камер появился из выхода позади спящего на сидении, свернувшись калачиком, Джима и пораженно округлил глаза. Лавийе же стало забавно. Очки парня съехали вбок, рот приоткрылся от крепкого здорового сна на свежем воздухе. Они прошли на завтрак, в столовую вбежала суетливая Утти с намерением проследовать дальше на кухню, но старший брат остановил и сразу же серьезно обратился:
– Что это там такое? – указывая приподнятой правой рукой в сторону выхода в зал.
Младшая сделала непонимающий вид, бровки подскочили вверх, пришлось растерянно переспросить.
– Там на сидении в спящем состоянии… – с легкой возмущенностью, но сдержанно повторил брат.
– Аа, там… Я подумала, ты не имеешь в виду человека, коли выбрал слово «что» … – хитрила сестра.
Вот только Камер знал свойственное поведение Утти, поэтому не отступал, а сделал замечание:
– Перестань паясничать.
Сестра опустила глаза, негромко и уже без живинки изрекая:
– Это гость, просто вчера уснул и мы не стали тревожить.
Лицо брата вновь серьезное, последовали наставления и даже упреки:
– Ты снова проводила с ним время? Кажется, ты стала забывать о существовании своего жениха…
Утти явно погрустнела, когда разговор зашел о том невысоком мужчине с вьющейся шевелюрой. Она в очередной раз опустила взор и не желала показывать свое состояние, словно таким образом прячась. Лавийя обычно молчала, покладисто слушая