Теория золота. Руслан де Хан
цвела и пахла, как и вечно зелёный Лондон, уже лет так сто тридцать, забыв о морозах и вечных дождях.
Из вежливости ответив даже своему же голосу из головы, я достала из складок платья телефон. Усевшись снова на приглянувшийся бордюр под дорогое сердцу слово «Снято», я сняла блокировку.
– Да, вы так веселились тогда…
На заставке экрана старого рабочего телефона для поездок, светилась фотография последнего отпуска.
– Мои вы девочки… красотки.
Две маленькие голубоглазые дочурки в милых платьишках в горошек, своими загорелыми личиками смотрели на меня всего лишь с экрана, но даже от этого стало легче.
– Ах… отпуск. Так и разлениться не долго, а сколько воспоминаний, аж на душе отлегло.
– Завидую вам, Светлана Андреевна. У вас хоть есть отпуск. У богатых наследниц, как я, такого нет.
Ко мне на бордюрчик, придерживая длинное скромное платье, выйдя словно богиня, из роскошной машины, присела Герда. Вот тебе и не перекрестилась на свою голову! Ну казалось же… чёрт! Никогда больше не буду доверять интуиции…
Вся из себя, такая маленькая скромная малышка, ну, прям легальная лоли, не иначе, словно невинная овечка, Герда уселась рядом. Впрочем, она уже большая девочка, а вот мои дочурки сейчас, наверное, совсем одни… эх, плохая же я мать.
– Помню, как в Кембридже недавно пальмы высадили, вот и отпросилась на пару дней. Разве есть, чему завидовать, лоли?
Наверное, это прозвище, за его правдивость, она ненавидела даже больше чем меня, так что её миленькое личико брезгливо скривилось пуще моего.
– Светлана Андреевна, поверьте, даже Лолита до сих пор популярнее вас. Длинное платье не значит, что нечего показать.
– Да, уж это точно. Дохлых кошек, только в мешке и можно продать.
– Будет вам, издеваться. Сами знаете, что из штатов не выпустят в другом. Дипломатический статус обязывает, как ни как. И вообще, моё платье лёгкое, как твоё поведение и так освежает… зато нигде не поддувает. Короткие юбки участь девушки легкой… жизни.
Она мило, но очень язвительно улыбнулась, и стеснительно прикрывая ротик ладошкой, рассмеялась. Моя же ты драгоценная стерва… сестрёнка.
– Ну, разве что, если вы старый термос, который хранит свою прогнившую душонку в холоде. Впрочем, не думала, что ты будешь заботиться о других.
– В каком смысле?
– Из термоса не воняет.
Отвернувшись друг от друга с кислым лицом, я продолжила показательно долго сёрбать нагревшиеся тёмные воды моего газированного напитка. Да, её тухлое чувство юмора, было, как всегда, язвительным и заразным после которого хотелось чем-то запить. Чего ещё ожидать от протухшей душонки?
От мыслей, что какой-то несчастный, будет спать с гниющим изнутри куском мяса, мне резко стало дурно. Стоп, Казбек, стоп! Нельзя блевать. Сменим тему. Булки дороже гордости…
– Тебя что, прислал отец?
– Не дождёшься… сестрица. Он вдруг захотел провести день с сыном и внуками, а у меня выпал