Великая княгиня Владимирская Мария. Загадка погребения в Княгинином монастыре. К. А. Аверьянов
данным, он был построен достаточно быстро, поскольку, согласно Лаврентьевской летописи, в самом конце 1201 г. «в манастыре сестрине» были погребены сестра княгини, жена бывшего новгородского князя Ярослава Владимировича, умершая 22 декабря 1201 г.[112], а зимой 1205/06 г. дочь Марии – Елена, скончавшаяся в самом конце 1205 г.[113] (Н.Г. Бережков ошибочно относит эти смерти к 1200 и 1203 гг. соответственно)[114].
Видимо, смерть дочери послужила последним толчком для решения Марии уйти в основанную ею обитель, что было исполнено 2 марта 1206 г., за три недели до ее собственной кончины. В Княгинин монастырь ее провожали муж, сын князь Юрий Всеволодович, любимая дочь княгиня Всеслава, епископ Иоанн, представители духовенства, бояре и горожане. Лаврентьевская летопись сохранила подробное описание: «Того же месяца (марта. – Авт.) въ 2 день пострижеся великая княгини Всеволожа во мнишеский чинъ в монастыри святые Богородицы юже бе самъ создала и нарекоша ей имя Мария, в тоже имя крещена бысть преж. И проводи ю великий князь Всеволод сам со слезами многими до монастыря святыя Богородица и сынъ его Георгий и дщи е Всеслава Ростиславля, иже бе приехала ко отцю и матери своеи и не мочи видети туги, и бысть епископъ Иоанн и Симонъ игуменъ, отецъ его духовный, и инии игумени и черници вси, и бояре вси и боярыни и черници изо всех монастыревъ и горожане вси. Проводиша ю со слезами многими до монастыря, зане бяше до всех презлиха добра. Благоверная княгини Всеволожя изъдетска въ страсе Божье, любяше правду, въздающу честь епископомъ, и игоуменом, и черньцем, и презвитером, и любяше черноризци и подаваше требование имъ, бяше бо и нищолюбица, и страннолюбица, печальныа и ноужныя, и болныя, тех всех оутешаше, и подаваше им требование»[115].
19 марта 1206 г. княгиня скончалась и была торжественно похоронена в Успенском соборе Княгинина монастыря. На ее погребении присутствовали муж, все сыновья (за исключением Константина, находившегося в Новгороде), многие жители Владимира, духовенство, включая гостей и послов из других областей Руси, например, смоленского епископа Игнатия и настоятеля Тверского Отроча монастыря игумена Михаила.
Лаврентьевская летопись, помещая подробный рассказ о пострижении Марии и ее кончине, датирует указанные события 1206 г. Ипатьевская летопись на этот счет молчит, а Новгородская первая летопись помещает очень краткое известие о смерти супруги Всеволода под 1205 г.[116]
Какая из летописей содержит правильную датировку? Ответить на этот вопрос можно только после того, как удастся выяснить: какое имя носила княгиня в монашестве?
Лаврентьевская летопись подчеркивает, что, постригшись в монахини, княгиня получила то же самое имя, что было дано ей при крещении: «…и нарекоша еи имя Мария, в тож имя крещена бысть преж»[117]. Но более поздняя Степенная книга говорит о Марии, что она «пострижеся во иноческии чинъ, и претворено бысть имя ей Марфа». Последнее свидетельство вроде бы подтверждается показанием знаменитого историографа
ПСРЛ. Т. I. Стб. 416–417.
ПСРЛ. Т. I. Стб. 421.
ПСРЛ. Т. I. Стб. 424.
ПСРЛ. Т. I. Стб. 424–425; Т. III. С. 246.
ПСРЛ. Т. I. Стб. 424.