Волшебная Кошка. Рин Дилин
Вздохнув, и приняв виноватый вид – опять за одежду влетит! – она опустила голову и медленно поплелась к отцу.
– Хорошая у тебя дочка растёт, уважительная. – продолжала заступничать Микитишна, – Я сегодня стирать надумала, сунулась в кадку, а в ней воды на самом донышке. Так Варюшка твоя ребятишек мигом организовала. Они и в кадку, и в баню, и в дом мигом воды натаскали. Точно ураган пронёсся! Так я опосля попросила их мне ещё и деревья обобрать. Поэтому, если хочешь ругать её, ругай меня: это я, старая, девчонку на дерево загнала. – старуха достала из кармана платок, театрально приложила его к сухим глазам и нарочито громко всхлипнула.
Варвара подошла и, спрятав за спину испачканные вишнёвым соком руки, тихо произнесла:
– Звал, батюшка?
Приятным теплом отозвались в сердце купца добрые слова старухи о Варе. Годимир Силович кашлянул в кулак, пытаясь скрыть довольную ухмылку, и придав голосу строгости, сказал:
– Ну что ж, доделывай порученное, раз взялась. А насчёт сарафана… – он посмотрел в широко распахнутые искрящиеся глаза дочери и улыбнулся, – я сам с матерью поговорю.
Девочка радостно пискнула, захлопала в ладоши и мигом исчезла за калиткой соседского двора.
– Вот егоза. – пробормотал ей вслед купец, кивнул соседке на прощание, и направил Серко в сторону своих ворот.
* * *
Дом встретил Годимира Силовича ароматами пирогов с капустой и томящихся в печи щей. Его жена, Голуба Любятовна, порхала по горнице, хлопоча по хозяйству.
Купец на мгновение замер на пороге и залюбовался ею. С годами она располнела, на лице проступили морщинки, а волосы проросли сединой.
«Сколько лет вместе, а по-прежнему никого нет для меня слаще Голубы моей!» – подумал он, наблюдая, как с разрумянившимися от печного жара щеками жена смахивает со лба выбившийся из-под платка локон.
Купец негромко кашлянул, смутившись своих мыслей: подсматривает, как юнец!
– Уже вернулся! – всплеснула руками Голуба Любятовна, – Погоди, вот-вот и стану на стол накрывать, обед почти готов.
– Не торопись. – Годимир Силович закатал рукава, и бережно отодвинув жену в сторону, взялся за ухват и принялся доставать горшок со щами из печи, – Сынки велели тебе кланяться, на обед никак не смогут прийти. Горячая пора, работы много, сама понимаешь…
– Надо бы пирогов да сала им собрать, пусть Варя братьям в поле обед отнесёт. Вот где её опять носит?!
– Микитишне помогает, та на неё нахвалиться не может. А сынкам нашим жёны уже столько снеди собрали, что и на всех с лихвой хватит. Хорошие у нас невестки, Светозара тоже не забывают: понимают, что в летнюю пору он на мельнице безвылазно торчит; и ему несут покушать, готовят по очереди.
Словно легка на помине, в горницу вбежала Варвара, схватила горячий пирожок и сунула его в рот. И тут же, почувствовав обжигающий жар, принялась скакать на месте, махать руками и шумно дышать с широко открытым ртом.
– А руки мыть? – возмутилась мать, но разглядев испачканную одежду дочери, охнула