Сталь. Олег Борисов
из столицы. Торговцы могут теперь баркасы иметь не более чем одного на каждого сына, кто с патентом их водить будет. Все собранное отдают на границу, для укрепления стражи.
– Стражи? Да они их продадут опять в Южные графства! Свои запасы повыгребли, теперь за обычных людей взялись?!
– Я же говорю, сынок, это не прихоть местных, это с самого верху приказ… Ты только не кричи громко, а то соседи и так косятся на нас, понаехавших…
Ягер задавил проклятья в адрес короля и постарался успокоиться. Высказать, что хочется – это можно дома, за толстыми стенами. А еще лучше и промолчать, чтобы ненароком кто не услышал. И раньше-то Барб за хулу в свой адрес легко мог отправить на плаху, а сейчас ради премии любой соглядатай с радостью сдаст недовольного. Война на пороге, еле успели север от «сыроедов» прикрыть, как на юге уже соседи между собой сцепились. Теперь за любым надо глаз да глаз. А тем более за пришлыми. Принесло их, как перекати поле. Лето еще не закончилось, а у них уже и скотина своя, и дом подлатали всем на зависть…
– А калитка им чем помешала?
– Солдаты это. Сунулись к лодке, порылись. Я им говорила, что сломано все, не ходишь ты в небо, так ящик все равно выдрали, повозку прямо сюда закатили и погрузили все, что нашли. Ну и не рассчитали, когда заезжали… Староста лишь предупредил, что саму лодку надо или в порт сдать, или на дрова разобрать. И лицензию обещанную на полеты он уже выдать не сможет. Теперь такие бумаги только купцам будут оформлять.
Обессиленно опустившись на скрипнувшую ступеньку, Ягер посмотрел на остатки выпотрошенной лодки в углу и криво усмехнулся:
– Вот тебе и помощник капитана. А я-то еще думал, что это с меня все пытались деньги вытрясти по любому поводу. Они-то уже знали, крысы канцелярские. И все мечтали подзаработать…
– Ты главное не волнуйся. Мы же не пропадем. Хозяйство есть, сыты, одеты. Мельник вон предлагает тебе в подмастерья к нему пойти, на рынок муку возить или в лавке помогать.
– Мельник? Что-то зачастил он к нам в гости, как мне кажется, – фыркнул в ответ юноша, вогнав мать в краску. – Ладно, не оправдывайся, я ведь не в упрек говорю… Но ведь чувствовал я что-то, носилось что-то в воздухе. Хорошо еще, что артефакторный ящик припрятал, оставил лишь чужие обломки.
Вздрогнув, женщина осторожно накрыла своей ладонью руку сына:
– Если тебя без документов в небе поймают, то штрафом не отделаешься. Это не приграничье, где вольности пока не отбирают. Здесь запросто могут и на рудники отправить.
Посмотрев на первые яркие звезды на темнеющем небе, Ягер упрямо выдохнул:
– Не король меня учил летать, не ему меня и на землю ссаживать. Посмотрим еще, кто полной грудью вздохнет…
На следующий вечер несостоявшийся помощник капитана угощал старика Генриха в «Трех ветрах», таверне не из дешевых, но с отличной кухней и выпивкой, проверенной не одним поколением летунов. Блестя абсолютно лысой головой, старик цедил одну кружку за другой и сокрушался о новых печальных временах:
– Ведь