Пелена. Петр Истомин
окружающих нас старых зданий. Нейроинтерфейс тут же автоматически добавил картинке яркости, чтобы я мог рассмотреть детали.
– А что с камерами? – спросил я.
– Ничего. Этот переулок – слепая зона. Ближайшая камера вон там, в ее поле зрения попадает вход в переулок. Мы уже переслали данные на анализ.
– Слепая зона, говоришь? – я развернулся и посмотрел вглубь переулка.
Многовато совпадений. Найти слепую зону в городе, в котором посрать сходить нельзя так, чтобы об этом не узнал «ЮниТек»? Да еще и вышедший из строя чип…
Что-то тут не так. Рафферти же, похоже, не разделял моих подозрений.
– Что думаете? – спросил он, – Ритуальное убийство? Все-таки, годовщина близится…
Да, он был прав. Двенадцатое октября все ближе. И да, в этом проклятом городе полно психов, считающих своим долгом принести кого-нибудь в жертву в этот день. Кошку или собаку. Или, скажем, молодую девушку…
– Не знаю, все может быть, – я сделал последнюю затяжку и отбросил окурок в поток дождевой воды, моментально увлекший его в решетку ливневой канализации.
– Не думал, что кто-то еще курит табак, – сказал Рафферти.
Я проигнорировал его слова и спросил:
– Где она жила? И с кем? Муж, дети?
Рафферти заглянул в свой планшет.
– Была замужем, но давно развелась… С тех пор жила одна. Детей нет. Дом четыреста восемь, Азурлейк роуд… Ничего себе райончик.
Да, район богачей, квартиры в несколько сотен квадратов с потолками под пять метров. Но ведь Рафферти сам сказал, что она популярная актриса. Где же ей жить, в трущобах спального района?
– Поехали съездим туда, – я развернулся и направился к своей машине. За спиной я услышал, как Рафферти подозвал кого-то из стоящих у входа в переулок полицейских и сказал, что тело можно забирать.
Мы направились в центр города. По мере того, как мы удалялись от окраин, людей на улице становилось больше, а неоновые вывески – ярче.
Повернув на Азурлейк роуд, мы остановились перед высокими коваными воротами. Территория хорошо охранялась, живущие здесь знаменитости не любили посторонних. Я опустил стекло. Из динамика, висевшего на стойке слева от въезда, раздался вежливый синтезированный мужской голос:
– Добрый вечер. Чем я могу вам помочь?
– Полиция. Детектив Майкл Купер, номер удостоверения двести четыре пятнадцать двадцать восемь. Запрашиваю доступ на территорию. Полицейское расследование.
– Пожалуйста, предъявите ваше удостоверение, – откликнулась нейросеть.
Я достал карточку из внутреннего кармана пальто и поднял так, чтобы камера, расположенная чуть выше динамика, смогла ее распознать.
– Одну минуту, – произнес синтезированный голос, и воцарилась тишина.
Что еще за черт? Если бы это был обычный охранник из плоти и крови, можно было бы предположить, что он решил связаться с руководством и спросить, можно ли ему нас пропустить. Но это чертова нейросеть. Существуют протоколы. Так чего же мы ждем?
– Прошу