Сны о прошлых жизнях. Лариса Печенежская
посмотрела на Алана и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней. Его голубые глаза пылали, став более темными, чем мгновением раньше, как у хищника, который узрел добычу. Потом он молча скатился с нее и пошел к выходу из пещеры, двигаясь с особенной бесшумной грацией.
Признаки подобного изящества она замечала за ним и прежде. Они проявлялись в превосходном контроле, которым отличались его движения, но теперь просто поражали. Он не просто двигался, а плавно перемещался, и его мускулы слегка перекатывались с гибкой мощью. Жаисэ неподвижно лежала на кровати, тело пылало от неудовлетворенности и томительного ощущения его прикосновений, глаза смотрели ему вслед, следя, как он, не обернувшись, уходил.
И только какое-то время спустя она позволила себе горько расплакаться, не веря в благоприятный исход их отношений.
Жаисэ вернулась домой, когда звезды алмазной россыпью усеяли небо. Луна сочувственно взирала на нее с темных небес, словно понимая, что происходит в её душе. Откровенно поговорить с мамой и попросить у неё совета? Нет, не стоит. Она испугается и помчится к своим сестрам и матери искать у них поддержки, а это может им с Аланом навредить. Остаётся отец, но сейчас уже слишком поздно его беспокоить.
Тихо пробравшись в свою хижину, которую делила с матерью, Жаисэ на цыпочках прошла в свою половину, опустив полог. Мама уже спала и тихо похрапывала, не ведая, что творится с её дочерью. Девушка быстро разделась и легла на свою кровать, уткнувшись лицом в подушку. Сон не шел, спугнутый беспокойными мыслями, которые сменяли друг друга с такой скоростью, что она не успевала до конца разобраться в них. Но больше всего не позволял спать страх, что женская часть клана и дядя Дадага не дадут своего разрешения, чтобы Алан стал её мужем. Он для них не просто чужак, а завоеватель их земель. От его соплеменников погибло много индейцев и не только из племени чероки, а значит он их враг. И это обоснование может стать главным в их решении.
В эту ночь заснуть Жаисэ так и не удалось. Под утро она тихонько вышла из хижины и отправилась на холм, на котором любила наблюдать утреннюю зарю. Она намного нежнее вечернего заката, думала девушка, и не полыхает таким яростным огнем, как будто солнце сердится, что ему приходится покидать такую прекрасную землю. Утром солнце доброжелательно. Оно идет напоить теплом окружающий мир. И потому исполнено торжественности от предстоящей ему миссии.
– Возможно, мне будет дан какой-то знак, – подумала Жаисэ, следя глазами за тем, как постепенно отступает ночь, разреживая темноту робким светом. Еще несколько минут – и он становится смелее. На востоке начинает брезжить светлая полоска. Она разрастается. Там, где несколько минут назад была лишь белая полоса, вдруг все начинает алеть. Это показались первые солнечные лучи. Они стыдливо румянят небо, заливая все вокруг мягким, трепетным сиянием.
Вокруг еще стоит тишина, не нарушаемая ни гомоном птиц, ни шорохом насекомых. Ни одна ветка не шелохнется в предчувствии удивительной