Очень большие деньги. Николай Леонов
волк кобылу, – проворчал Гуров. – Как говорится, назвался груздем – полезай в кузов. От тебя теперь мне единственное утешение нужно – обязательно линьковских предупреди, чтобы без меня ничего не предпринимали.
– Да что они предпринимать будут? – снисходительно заметил дежурный. – Их там по пальцам пересчитать. А дежурит и вовсе один милиционер. Он, конечно, в принципе мог бы поднять начальника, но счел более благоразумным нас потревожить…
– Но это и в самом деле самый разумный вариант, – сказал Гуров. – Тут все правильно.
Пока он одевался, стараясь производить как можно меньше шума, выяснилось, что Мария спит вовсе не так крепко, как ему казалось. Она открыла глаза как раз в тот момент, когда он прилаживал наплечную кобуру. Глаза были ясные.
– Интересно, – произнесла Мария глубоким задумчивым голосом. – Кто-то тут говорил, что этот звонок никого не касается и никаких событий не предвещает? И что же в итоге? Бряцанье оружием и суровые мужские лица. Это так серьезно?
– Скорее всего, это просто пустышка, – примирительно сказал Гуров. – Пара часов езды по шоссе и небольшой променад в облетающих садах. Но не поехать я не могу – сам навязался. Помнишь, я рассказывал тебе про нападение на сержанта? Преступники как в воду канули. А теперь вроде бы их видели на станции Линьково в районе дачных участков. Информация ненадежная, но в нашем положении нужно пользоваться любой возможностью.
Он набросил пиджак на плечи и наклонился к жене.
– Ну что ж, теперь до вечера, – сказал он, целуя ее в щеку. – Когда вернусь из Линькова, позвоню тебе в театр, чтобы ты не беспокоилась. Хотя, собственно, повода для беспокойства и нет.
– Позвонить жене – это сам по себе повод, – категорически заявила Мария. – Это так же верно, как то, что пистолет под мышкой и ночные прогулки по садам не самый лучший способ успокоить жену.
– Пистолет – это всего лишь антураж, без которого нет профессии, – посмеиваясь, заявил Гуров. – Как, например, у вас в театре не бывает артиста без грима, так не бывает и мента без пистолета. Это ничего не значит.
В сущности, так оно и было. Оружие Гуров прихватил для порядка: все-таки намечалось что-то похожее на операцию захвата, но шансов на то, что операция состоится, было до обидного мало. Нужно было отдать должное милиционерам со станции Линьково – они проявили удивительную для столь позднего часа бдительность, но рассчитывать на компетентность и искренность пьяного дебошира не приходилось. С пьяных глаз он мог наговорить чего угодно.
Гуров связался по дороге с дежурной частью и выяснил, что милиция в Линькове уже предупреждена о предстоящем визите и никаких новых сообщений оттуда больше не поступало. Значит, ситуация законсервировалась в прежней неопределенности. К утру выяснится, что местный алкаш все выдумал, и они с Крячко с чистой совестью поедут домой.
Через час они въезжали на окраины поселка, смыкавшегося с железнодорожной станцией. На фоне двух ярких фонарей у переезда было хорошо