Экзамен на бога. Владимир Кузьмин
приковало к себе внимание, показалось настоящим, и тебя начало засасывать.
Ну очень мерзкое отражение. А то, что накатывает с противоположной их бегу стороны, еще омерзительнее, пусть и схоже во многом с этим. Тоже мутный бульон, но не из безвредных макарон, а из живых существ. Самыми безобидными среди них казались головастики – огромная зубастая пасть, уродливая, как у глубоководной рыбины, и даже с удочкой на лбу, на кончике которой светится яркий цветочек. А тело тщедушное, змеевидное. Издалека головастик-головастиком, но как приблизится да пасть раззявит – поди поверь, что эти шесть рядов зубов не рядом, а неведомо где. Невольно начинаешь думать, что лучше: чтобы тебя мгновенно разжевали, или чтобы проглотили целиком?
Про тех, кто этими головастиками размером со слонен ка питались, даже вспоминать противно. К тому же среда там отчего-то была гуще обычного для отражений.
Семка этот зоопарк показал, как сумел, и объяснил, что лучше двигаться быстро. Подействовало.
Бежавший за ним рядовой Ахметлатыпов споткнулся и ткнул Семена головой в спину.
– Привал! – сказал Семка. – Кто хочет пить, подходите с фляжками.
– Оба-на! – воскликнул почти не сбивший дыхания сержант Куликов. – А тут повеселее будет.
– Тут все то же самое, – объяснил Семен. – По этому всем лечь и лежать с закрытыми глазами. Поверите, что это настоящее, в чувство приводить буду больно.
Но отражение в самом деле выглядело куда приятнее предыдущего. Тоненькие, но очень высокие деревца раскачивал ветерок. Травка имела зеленый цвет. Облака были белыми, а небо голубым. Всех проблем, что деревца росли верхушками вниз высоко вверху, а облаками была выстлана голубая поверхность под ногами.
Солдаты потянулись на водопой. Струе воды из ниоткуда они уже перестали удивляться. Наполняли фляги, брызгали в лицо и падали в двух шагах. Большинство послушно закрывали глаза.
Полкан подошел последним. Фляжки у него не было, напился, подставляя ладони.
– Может, все-таки охранение выставить? – спросил он. Спросил, потому что никак не мог смириться со своим подчиненным положением.
Семка хотел сказать ему много чего ласкового, но ответил по существу:
– Охранение выставлено. Показать?
– Любопытно взглянуть, – не утерпел полковник.
Метрах в двадцати заклубилось облачко пара, в котором стал виден прозрачный силуэт.
– Их шестеро по периметру.
– Умеете убеждать, – кивнул Разуваев и отошел на несколько шагов. Глянул на наползающее под ноги облачко, шагнул так, чтобы оно его не коснулось и не скрыло, когда ляжет.
– Долго нам еще, товарищ Семен? – спросил рядовой Ахметлатыпов.
– Ты про привал?
– Про него тоже.
– Привал тридцать минут. В реальный мир выйдем через час или полтора.
– Молиться буду.
– Как пожелаешь.
Ахметлатыпов стянул с себя китель, постелил, долго думал, куда повернуться