Экспансия 4`13. Сергей Николаевич Осинных
насквозь. Энни стояла на льду, почему-то босиком. Вокруг, на сколько хватало взгляда, была ледяная пустыня. На горизонте угадывались очертания гор, вершины которых отливали красивым голубым светом. Энни несколько раз обернулась, пытаясь найти какой-нибудь ориентир или найти направление куда двигаться. Оставаться на месте было нельзя. Очень странно ноги должны были уже перестать чувствовать холод, да и руки тоже. Но все тело пронизывало до костей. Затем за спиной послышался хруст ломающегося льда. Энни резко обернулась. У нее за спиной, где еще пару секунд назад никого не было, стоял человек. Молодой парень, одетый в белую рубашку с зелеными рукавами. Его ноги почему-то никак не получалось разглядеть. Он стоял и очень внимательно изучал Энни. Она вдруг поняла, что стоит совершенно обнаженная, но, не смотря на это, не испытывает перед парнем никакого стеснения. Наоборот, она расправила плечи еще сильнее и стояла прямо с высоко поднятым подбородком и взглядом, будто не она тут голая посреди льдов стоит, а этот парень. Парень еще пару мгновений смотрел на Энни, затем его глаза округлились будто он вспомнил, что у него дома остался включённым утюг, чайник на плите, и вода в ванной набирается. Упал на колени и, очень быстро, заговорил что-то на непонятном языке. Откуда-то сверху раздался жуткий вой, будто межпланетный корабль вдруг решил зайти на посадку. Парень замолчал и поднял голову вверх. Вой начал пульсировать, то затихая, то появляясь с новой силой. По виду парня можно было подумать, что утюг и чайник его больше не беспокоили. Он озирался, каждый раз вжимая голову в плечи при очередном завывании. И, в этот миг, все стихло. Очень резко. В звенящей тишине было слышно только очень частое дыхание парня. Это длилось несколько минут, парень даже немного успокоился, а Энни вновь вспомнила про холод и старалась изо всех сил не подавать виду. В небе, прямо над ней, появился небольшой оранжевый шар. Погас и вновь загорелся. Парень вновь начал что-то быстро говорить, но на сей раз его прервали еще быстрее. Это был голос, раздавшийся, казалось, отовсюду. Голос произнёс только одно слово, прогремевшее так сильно, что льды вокруг треснули
– Энни....
– Энни. – Ридл открыл капсулу и пытался разбудить девушку. – Энни, вставай, давай просыпайся, девочка. – Ремни поддались и ему, все-таки, удалось вытащить обмякшее тело. – Давай, не время спать, ну…– Он закинул ее на плечо, огляделся. В себя она придет не скоро, дезориентация после препаратов будет проходить и того дольше. Времени на все это у них не было. Пять минут назад его буквально выдрало из криосна. Рефлексы военного сразу дали понять, что что-то случилось. Его капсула была открыта, на панели моргал оранжевый сигнал и надпись «Экстренное прерывание». Все освещение горело на полную мощность. Но самым очевидным показателем внештатной ситуации, был вой баззеров боевой тревоги. Этот звук ни с чем не спутаешь. Годы военной жизни приучили мозг работать по-особенному. Мысли вроде «А почему это на гражданском корабле вдруг звучит именно боевая тревога?», очень быстро вылетают из головы. Около минуты потребовалось на то, чтобы отстегнуться