Подщипа. Иван Крылов

      Царевна! что у вас?

      Вапёры да мигрень.

      Скрепитесь, о княжна! и давши Трумфу руку…

      Нет, нет! не вытерплю такую злую муку!

      Зарежусь, утоплюсь…

      Опомнитесь, княжна!

      Ну, если вподлинну утопится она?

      Царь все предвидел то и, страхом отчим движим,

      Велел ей пузыри носить на место фижем,

      Чтоб, если кинется в реку, наверх ей всплыть;

      А за столом велел лишь жеваным кормить,

      Да чтоб, спустя чулки, ходила без подвязок…

      Но пропадайте вы! мне с вами не до сказок!

      Мне ныне случай есть явить весь разум мой:

      Кухарка, чай, давно в стряпушьей ждет за мной,

      А чтоб гофмаршальский мой сан достойно справить,

      На кухню каплуна я сам бегу доставить!

      Не сон ли это все? – Не брежу ль я?..

      Ах, нет!

      Но укрепись, княжна! се твой жених грядет!

      О царский сан! ты мне противней горькой редьки!

      Почто, увы! не дочь конюшего я Федьки!

      Старофа ль, анкель мой! прелесна мой княшон!

      Для плапалушна шас, кохта мой пудешь шон,

      Мой ноши весь не спит, и серса польна сшотся;

      Прелесна тфой фикур на мой туша шифется.

      Курит ли трупка мой – из трупка тфой пихтишь.

      Или мой кафе пил, – тфой в шашешка сидишь;

      Фезте мой фидит тфой – на поля и на пушка,

      И кочет auf ein mal[1] уфидеть на патушка,

      Корона, скиптра, трон и слафа растелить,

      И фместе на слатей из пушешка палить.

      Конечно, государь, мне много б было славы;

      Но вспомни, что у нас совсем различны нравы:

      Ты любишь устрицы, а я их не терплю;

      Противны сочни вам, а я их смерть люблю.

      Привык ты на войне сносить и жар и холод,

      И к пище всякой там тебя привадит голод;

      А я лишь выборный везде люблю кусок:

      Петушьи гребешки, у курочки пупок.

      Ты всяку дрянь рад есть, находишь вкус в лягушках,

      А я у матушки взросла лишь на ватрушках;

      Ты храбр, но с нежностью и вкусом не знаком,

      И за версту, о князь, воняешь табаком!

      Помысли к, каково мне быть твоей женою!

      Подумай, государь, и сжалься надо мною!

      Фай! што тут шалиться? нам путет шить утешна,

      Кохта на цепки нас амур сафяшет фешна:

      Из крушешка отна мы путем пифа пиль,

      Из трупошка отна тапах с тапой куриль;

      Не путет мала твой ни домик, ни палатка,

      Ни платьиса пахат, ни санка, ни лошатка:

      Все это путит тфой! Не тушь, mein herz[2], не тушь!

      Шесна пароль тепе: мой путет