Стрелок. Путь в Туркестан. Иван Оченков
а напоследок доброе дело сделал. Только вот теперь хозяин новый. То есть ты. И чего теперь будет, непонятно. Вот мужики и сомневаются.
– Половина урожая – много! – покачала головой Геся. – А велики ли урожаи в ваших местах?
– Да где там, – согласилась крестьянка. – Сам два и то за счастье. Вот и боятся наши мужички, как бы «с таком» не остаться!
– Дмитрий не такой! – не выдержала Стеша. – Он простых людей не обижает.
– Эх, милая, кабы то наперед знать, – вздохнула Маша. – Вон у мужа моего дядя в Климовке. Прежде был человек как человек, а как богатеть начал, как будто подменили. Разговаривает через губу, сельчан сторонится, а уж коли ему в кабалу попадешь, так всю кровь выпьет, мироед! А богачества-то, если разобраться, с гулькин нос.
– Ладно, я тебя понял. Расскажи лучше, как сама живешь. Супруг не обижает?
– Гаврила-то? Ха, пусть только попробует! – задорно усмехнулась молодуха и отхлебнула из поданной ей чашки ароматный напиток. – Ой, и впрямь вкусно… да ещё с сахаром… не обманул, черт языкатый!
Когда проводили гостью, уже смеркалось и перед новыми владельцами во весь рост встал вопрос вечерней гигиены. Как ни странно, но бани в имении не было. Как обходился без неё управляющий, выяснить не удалось, но нынешним хозяевам пришлось греть воду всё на том же костре и мыться по очереди. Так что закончили с помывкой они уже глубокой ночью, после чего дружно завалились спать на успевших просохнуть простынях. Дети легли в большой комнате, названной гостиной, и скоро притихли, только посапывая во сне. А вот «молодожены» заняли единственную спальню и ещё долго переговаривались, делясь друг с другом впечатлениями.
– Что скажешь, госпожа помещица? – тихонько спросил Дмитрий.
– Говоря по совести, – честно призналась Геся, – я ожидала большего. Но для бедной сироты из местечка и это предел мечтаний.
– Я, в общем, тоже, – засмеялся Будищев. – Думал, буду выходить утром на балкон с чашкой кофею и покрикивать на работников: шевелитесь, сукины дети!
– Тише ты, детей разбудишь! – зашикала на него Гедвига.
– Да они спят как сурки, – отмахнулся тот. – Загоняла ты их сегодня!
– Ничего с ними не случится!
– Может и так, только не могла бы ты быть помягче, хотя бы к девочке. Даже Машка заметила, насколько та болезненно выглядит.
– На фоне твоей Машки, – не без ехидства в голосе заметила бывшая модистка, – кто угодно выглядит задохликом!
– Ничего она не моя! – правильно понял намек Дмитрий. – Просто знакомая.
– Будищев, – сверкнула в темноте глазами Геся. – Не рассказывай мне сказки, я уже вышла из детского возраста!
– Ей-богу!
– Оставь Всевышнего в покое, пока он тебя не слышит. И не оправдывайся, пожалуйста, это выглядит нелепо.
– Ты что, ревнуешь?
– Было бы к кому! – фыркнула та.
– Ты точно ревнуешь! – прошептал ей на ухо Дмитрий и легонько укусил за мочку уха.
– Прекрати, дети рядом! – прошипела Геся.
– Они спят!
– Будищев,