Мужчины не плачут. Татьяна Корсакова
я тебе совсем безразличен? Ты меня ни во что не ставишь?
Теперь он пытался во всем обвинить ее. Он и раньше так делал, а она не замечала или не хотела замечать…
– Машка, ты хоть понимаешь, какой это шок для меня? – Антон изменил тактику. Она ведь понимающая, жалостливая, она его любит больше жизни и обязательно одумается. Она не сможет отказаться от него, не сможет жить без него. Для нее он центр мироздания…
– Я понимаю. – Маша встала из-за стола, успокаивающе погладила по голове нервничающего Тая.
– Вот и умница! – Антон кивнул. – У одного моего приятеля есть знакомый гинеколог. Все будет просто замечательно! – Он обнял ее за плечи. – А знаешь, что? Мы с тобой поедем этим летом в Прагу. Ты же всегда хотела в Прагу.
– Уже поздно, – сказала она, высвобождаясь из его объятий, – я разрешаю тебе уйти завтра.
– Что? – Антон смотрел на нее своими необыкновенными, потрясающе красивыми глазами. Длинные ресницы обиженно трепетали.
– Я сделала выбор, ты можешь уходить.
Он не верил. Он просто не мог поверить, что такое может произойти. Наверное, Антон думал, что Маша будет любить его вечно…
А она и любила. Но своего ребенка она любила не меньше. И этот ребенок не требовал, чтобы она совершила убийство в доказательство своей любви к нему, а Антон требовал…
Они стояли друг напротив друга и молчали.
– Ты идиотка! – наконец сказал он. – Ты на себя в зеркало давно смотрела? Ты же уродина! Кому ты будешь нужна брюхатая?! Ни-ко-му!
– Никому, кроме тебя? – спросила Маша, придерживая за ошейник рычащего Тайсона.
– Да ты и мне не нужна, – процедил Антон. – Мне жить было негде. Меня из общаги поперли, а тут такая дура! – Его лицо, такое красивое, такое родное, до неузнаваемости изменила недобрая усмешка. – Жрать готовишь, курсовые за меня пишешь, деньги на пиво даешь, да еще и в постели ублажаешь. В постели, кстати, ты ничего, если глаза закрыть.
Это было слишком. Даже для такой терпеливой дуры, как Маша Литвинова. Наверное, пощечина выглядела бы эффектнее, чем то, что сделала она…
Удар кулаком пришелся в челюсть. Антон взвыл, схватился руками за лицо.
– Ах ты, сука!
Если бы не Тайсон, он бы ее избил, по глазам было видно, но предупреждающий рык Тайсона привел Антона в чувство.
– Убери эту тварь! – прошипел он, пятясь к двери.
– Тише, мальчик, тише. – Маша обхватила пса за шею. – Он сейчас уйдет и никогда больше не вернется.
– Я уйду! – Антон сдернул с вешалки свою куртку. – Только вот смотри, сука, не пожалей!
– Раньше ты называл меня по-другому. – Маша горько усмехнулась. Внутри было пусто, ни боли, ни обиды – ничего.
– Раньше ты была послушной дурой.
– И не била тебя по морде.
– Я приду за вещами завтра! – Он хлопнул дверью.
– Я тебе их даже упакую. – Маша села за стол, задумчиво посмотрела на пламя горящей свечи.
Подошел Тай, положил голову ей на колени.
– Все будет хорошо, – сказала она не то себе, не то Тайсону.
Ей повезло, что это случилось