Стратегическая разведка ГРУ. Михаил Болтунов
командование в целях безопасности считало необходимым переправку группы Скрипки через линию фронта именно днем. Словацкие же летчики заявили, что немецкие «фоккеры» для этого дела самые безопасные. Если встретят их немцы в воздухе, примут за своих или минимум за союзников. Наше командование согласилось с доводами словаков.
Словом, две машины взлетели и стали набирать высоту. И тут Иван Иванович заметил некое волнение в поведении пилота Юрая Сливки. В чем причина? А причина была проста. Ведомый самолет оказался почему-то выше ведущего. Сливка предпринимал все возможное, чтобы набрать высоту, но самолет не слушался штурвала, а вскоре, клюнув носом, стал скользить к земле. Вскоре он сорвался в штопор и начал стремительно падать.
Говорят, в минуты смертельной опасности перед глазами у гибнущего человека пролетает вся жизнь. У Ивана Скрипки почему-то не пролетела. Он вспомнил только о жене, – с ней расстался еще в июне 1941, и о маленьком сыне Валерке, который родился в октябре того же года и которого он так и не увидел. А ведь сыну шел уже третий год. «Хотелось бы, очень хотелось посмотреть, обнять, да жаль, не судьба», – только и успел подумать тогда Иван Иванович.
А летчик Юрай Сливка тем временем боролся за самолет. Он вывел его из штопора у самой земли. Это их и спасло. Машина выровнялась, но ей не хватило высоты. Плоскости самолета начали задевать деревья, хвост опустился– самолет рухнул в болото. В момент удара отвалился хвост, моторы сорвались с креплений и улетели вперед на десятки метров.
Пилот Сливка и майор Скрипка пытались открыть фонарь кабины. Он не поддавался. Очнулся штурман. Втроем им удалось-таки взломать кабину. Вылезли сами, вытащили радистку Машу Сущеву, которая потеряла сознание. К счастью, никто не погиб, ушибы, шишки не в счет.
А на аэродроме их уже посчитали погибшими. Но к месту аварии, как и положено, были посланы санитарные машины.
Они и доставили всех четверых к взлетной полосе, с которой они только что стартовали. Их встречали, как героев, обнимали, целовали. Начальник разведки фронта генерал Ленчик лично поднес по стопке спирта. Это в какой-то мере помогло преодолеть шок.
Через полчаса, когда все немного успокоились, генерал спросил Скрипку, что, мол, будем делать. «Будем выполнять приказ маршала, – ответил Иван Иванович, – улетим на втором самолете. Остальные члены группы прибудут позднее, когда представится возможность перебросить их по воздуху».
Ответ генералу понравился. На том и порешили.
Через час новый взлет. На этот раз удачный. Самолет ложится на заданный курс.
«Ну и денек», – подумал про себя Иван Скрипка, поглядывая в иллюминатор. Он вспомнил, как вчера утром доложил о прибытии начальнику штаба 1-го Украинского фронта генералу армии Соколовскому.
– Маршал Конев хочет направить вас к командующему повстанческой армии в Словакии в качестве офицера связи, – сказал генерал Соколовский. – Вы служили в погранотряде, окончили