След оборотня. Николай Леонов
поморщился. Дмитрий Николаевич Соболев был одним из новых следователей Московской городской прокуратуры. Приняли его на работу едва ли не пару месяцев назад, но в главке уже не было человека, кто ничего не знал бы о Соболеве. Следователь слыл жутко дотошным и мелочным человеком. Те оперативники, которые уже успели поработать под его руководством, кляли Соболева на все лады, и каждый раз, когда узнавали, что от прокуратуры дело будет вести молодой «следак», старались сбежать с работы, не брезгуя даже такими грязными способами, как уведомления о внезапно умерших родственниках.
В общем, Соболева в главке не любили и старались как можно меньше с ним контактировать. Орлов, несомненно, об этом знал. Может быть, именно из-за репутации молодого следователя он и старался держать его подальше от вспыльчивого и своенравного Гурова. Так это или нет, сыщик не знал. Для себя он отметил, что следует как-нибудь спросить об этом у Петра, но тут же спрятал ненужную сейчас мысль подальше. Все-таки Гурову предстояло серьезное дело. Хотя бы потому, что Орлов по пустякам истерику не закатывает. Ну а присутствие в кабинете генерала «неудобоваримого» следователя обещало превратить неизвестное пока дело в сущий кошмар.
Первой мыслью Гурова было отказаться от того, что Орлов собрался навязать ему с Крячко. И без нового поручения работы у обоих сыщиков было невпроворот! Однако Гуров вдруг почувствовал, как где-то в глубине души заиграли его самолюбие и профессиональная гордость. Не годится ему, опытному оперативнику, повидавшему на своем веку всякого, бежать от дела только потому, что старшим над ним ставят мальчишку с амбициями! Гуров усмехнулся и, дождавшись, пока Верочка доложит Орлову о сыщиках и получит приказ впустить обоих, решительно взялся за ручку двери.
– Явились-таки! – загрохотал Орлов, едва завидя Гурова и Крячко, появившихся в дверях. – Где вас черти носят?
Грузный генерал-лейтенант, впрочем, еще не до конца потерявший выправку, восседал в своем кресле за массивным столом. К удивлению Гурова, на зеленом сукне стола не лежало никаких бумаг, свидетельствующих о том, что Орлов изучал дело, которое собирался всучить своим лучшим сыщикам. Зато справа от генерала лежала жестяная баночка монпансье. Несколько лет назад, по настоянию врачей, Орлов бросил курить, заменив сигареты леденцами. И то, что сейчас генерал грыз монпансье горстями, говорило о сильном нервном напряжении.
Впрочем, чтобы почувствовать накаленную атмосферу кабинета, Гурову не требовалось видеть, как генерал поглощает леденцы. Достаточно было только посмотреть на моложавого мужчину лет тридцати пяти на вид, сидевшего слева от Орлова за длинным столом, образующим ножку буквы «Т». Соболев выглядел так, словно только что проглотил лом. Посмотрев на него, Гуров слегка улыбнулся и отрапортовал, вытягиваясь в струнку:
– Господин генерал-лейтенант, старшие оперуполномоченные по особо важным делам Гуров и Крячко по вашему приказанию прибыли.
Орлов поперхнулся своими леденцами. Конечно, при