Поэмы. Николай Некрасов

      Пошли по лавкам странники:

      Любуются платочками,

      Ивановскими ситцами,

      Шлеями [26], новой обувью,

      Издельем кимряков [27].

      У той сапожной лавочки

      Опять смеются странники:

      Тут башмачки козловые

      Дед внучке торговал,

      Пять раз про цену спрашивал,

      Вертел в руках, оглядывал:

      Товар первейший сорт!

      «Ну, дядя! два двугривенных

      Плати, не то проваливай!» —

      Сказал ему купец.

      – А ты постой! – Любуется

      Старик ботинкой крохотной,

      Такую держит речь:

      – Мне зять – плевать, и дочь смолчит,

      Жена – плевать, пускай ворчит!

      А внучку жаль! Повесилась

      На шею, егоза:

      «Купи гостинчик, дедушка.

      Купи!» – Головкой шелковой

      Лицо щекочет, ластится,

      Целует старика.

      Постой, ползунья босая!

      Постой, юла! Козловые

      Ботиночки куплю…

      Расхвастался Вавилушка,

      И старому и малому

      Подарков насулил,

      А пропился до грошика!

      Как я глаза бесстыжие

      Домашним покажу?..

      Мне зять – плевать, и дочь смолчит,

      Жена – плевать, пускай ворчит!

      А внучку жаль!.. – Пошел опять

      Про внучку! Убивается!..

      Народ собрался, слушает,

      Не смеючись, жалеючи;

      Случись, работой, хлебушком

      Ему бы помогли,

      А вынуть два двугривенных —

      Так сам ни с чем останешься.

      Да был тут человек,

      Павлуша Веретенников

      (Какого роду, звания,

      Не знали мужики,

      Однако звали «барином».

      Горазд он был балясничать,

      Носил рубаху красную,

      Поддевочку суконную,

      Смазные сапоги;

      Пел складно песни русские

      И слушать их любил.

      Его видали многие

      На постоялых двориках,

      В харчевнях, в кабаках.)

      Так он Вавилу выручил —

      Купил ему ботиночки.

      Вавило их схватил

      И был таков! – На радости

      Спасибо даже барину

      Забыл сказать старик,

      Зато крестьяне прочие

      Так были разутешены,

      Так рады, словно каждого

      Он подарил рублем!

      Была тут также лавочка

      С картинами и книгами,

      Офени [28] запасалися

      Своим товаром в ней.

      «А генералов надобно?» —

      Спросил их купчик-выжига.

      «И генералов дай!

      Да только ты по совести,

      Чтоб были настоящие —

      Потолще, погрозней».

      «Чудные!