Чужая Планета, или Мои Земные приключени. Наталья Ананьева
знаю. А что вы хотите конкретно услышать?
– Все: как жила, с кем встречалась, кто ее парень?
– Парень? – удивленно передернула плечами Маша.
По бегающим Машкиным глазам было видно, что она крутит в свое голове фразу, которая наиболее полно бы объяснила ее изумление.
– Понимаете, товарищ Матвей… Трович. – Маша забыла его отчество, отчего применила универсальное и ко всему подходящее свое уникальное сокращение. – Марго не была замечена в отношениях. На все вопросы, мол, что и почему, отвечала уклончиво.
Ну, я все-таки однажды докопалась до нее. Мол, говорю, что с тобой не эдак? Может, дефект какой-то есть? А она мне с усмешкой: «Если бы. Не везет. Это у нас семейное». Ну и рассказала, что ее бабушка в своей молодости вышла замуж за нелюбимого; а любимого мужчину, Ивана, предала. Ивана того сосватали за грамотную бухгалтершу с двумя детьми, а бабка ее необразованная была, не полюбилась его матери. Иван тот в новой семье пожил-пожил, да вопреки строгому слову матери снова к ней метнулся. А бабушка Марго гордая была, не приняла его назад. Спустя год вышла замуж за первого, кто к ней посватался, и жить с ним стала. Да и время такое тогда было, послевоенное, непростое. Тяжело без мужика было жить. Всю жизнь промучилась с чужим мужиком нелюбимым и сама себя в могилу свела. Говорят, что однажды бабушка Марго на базар ехала мед продавать да по пути Ивана того и встретила. Он, говорит, мимо тогда идет да вслед ей говорит: «Что же ты, Танюшка, на чужого мужика меня поменяла. Проклятая ты теперь». А когда бабка Марго домой вернулась, то слух донесся, что, мол, Иван-то ее еще прошлой ночью преставился. Я думаю, что с тех пор носит проклятье своей бабки весь ее род.
– Вы верите во все это? Вы – взрослая и образованная женщина – в какие-то проклятья?
– Знаете что! – Маша остановилась и воткнула тугие кулачки в покатистые бока своей кожаной куртки.
– У меня бабушка в третьем поколении ведунья была. Весь город к ней ходил за помощью. Ее не то, что собаки – люди боялись. Бывает, как взглянет на прохожего, так все ему и выложит, как и зачем он живет, что от всех скрывает да чем грешен. Никто с ней не любил даже рядом стоять. Дорогу перебегали, увидав ее еще издали. О! Какая была!
– Я бы тоже дорогу перебегал. – МаПет не сдержал своего смешка.
– А я Марго говорила, проклятье бабкино на ней, а она мне не верила… Нужно было вовремя дурехе родовую карму счистить. Эх, да что теперь?! Так-то, голубчик. С тех пор все женщины в ее роду кого ни полюбят – то ошибаются. И более того, те их безжалостно предают. – Маша своим лицом приблизилась к носу Матвея Петровича и, прищурив глаза, вкрадчивым голосом продолжила: – Бросают, да жестко так, врагу не пожелаешь.
– И что? Вы хотите сказать, что Марго ни с кем не встречалась?
– Встречалась, я же говорю, но ненадолго все это. Бросают ее все. Да она потом и сама отказалась от всего этого, надоело, говорит. Одной поспокойнее будет.
– Ну а как вы вот это все объясните? И сыщик протянул какие-то старые письма, свернутые треугольниками по типу полевой военной почты, потертые от частых