Проклятый дом. Николай Леонов
Когда полицейская машина подъехала к воротам, он увидел во дворе хозяйский «Мерседес», из которого выходила Светлана Кириллова с детьми. Тут же стояло и такси, на котором с поминок вернулись брат хозяйки с женой и адвокат Бессонов. Все вошли в дом, и хозяйка пригласила всех наверх, в библиотеку. Гуров подошел к ней и попросил разрешения присутствовать при процедуре оглашения завещания.
– Зачем вы спрашиваете разрешения, Лев Иванович? – ответила Светлана. – Вы – друг Игоря, именно к вам он обратился в трудную минуту. Значит, вы здесь всегда желанный гость. Проходите в библиотеку.
Гуров поднялся в библиотеку, всю уставленную книжными шкафами и увешанную картинами. Обратив внимание на эти полотна, он отметил, что все это – не копии, а подлинники. Как видно, Кириллов и его жена собирали коллекцию, приобретая работы современных художников. Преимущественно здесь висели пейзажи, но имелись и портреты, в частности портреты самого Кириллова и Светланы Павловны.
Участники события расселись вокруг большого овального стола. Бессонов, сидевший во главе стола, достал из портфеля солидный документ на гербовой бумаге, откашлялся и произнес:
– Мы собрались, чтобы я мог огласить последнюю волю уважаемого Игоря Сергеевича Кириллова. Это завещание он составил в конце прошлого года. Точнее, он продиктовал мне основные пункты документа и попросил перевести его пожелание на юридический язык. В течение января нынешнего года я выполнил его распоряжение, зачитал ему полученный текст. Игорь Сергеевич внес в него несколько поправок, добавлений и подписал. А я нотариально заверил документ, так что он приобрел окончательную форму. Таким образом, текст завещания не является чем-то поспешно изготовленным в последнюю минуту – оно было хорошо продумано Игорем Сергеевичем. Ну вот, я сделал необходимые пояснения, теперь могу зачитать сам документ.
И адвокат стал пункт за пунктом зачитывать текст завещания. Для Гурова в этом тексте ничего нового не было, поэтому он не слишком внимательно слушал текст, а главное внимание сосредоточил на лицах собравшихся, ожидая уловить их реакцию на те или иные пункты завещания. Но здесь его ожидало разочарование: никакой особой реакции он ни у кого не увидел.
Когда Бессонов закончил, Светлана Павловна спросила:
– Но ведь нам, наверное, нужно было вызвать сюда эту двоюродную сестру Игоря, Лидию. И ее детей, которые приходятся Игорю племенниками, тоже надо было пригласить. Иначе как они узнают, что муж им что-то оставил?
– Да, правильно было бы пригласить на оглашение документа всех лиц, упомянутых в завещании, – согласился адвокат. – И я известил Лидию и ее детей о предстоящем событии. Но она мне ответила, что не собирается приезжать на похороны. Так что я извещу их официальным порядком и также официально предложу открыть счета, на которые можно было бы перечислить причитающиеся им средства. Закон в этом случае не нарушен.
– Значит, мне нужно вступить в управление имуществом Игоря? – продолжала спрашивать вдова. – Сколько там упоминается компаний?
– В