Принуждение к контакту. Денис Бурмистров
похожая на хищный трезубец Нептуна, прошила небо и вонзилась прямо в винтокрылую машину, покрывая корпус сетью танцующих искр. Двигатель охнул и заглох, разом погасли все приборы.
Вертолет по дуге врезался в деревья. Разбрасывая поломанные лопасти, перевернулся. Ударился о вершину небольшого холма, срезал верхушку. Оставляя глубокую канаву, покатился вниз, подпрыгивая на кочках. Наконец мятая и дымящаяся кабина влетела в болото, подняв фонтан брызг.
2
Василий Гуреев, боец отряда особого назначения
Территория отчуждения, полоса вдоль внутреннего периметра Новосибирской аномальной Зоны
14 июля 2016 года
Вторая группа продвигалась гуськом вдоль осыпающегося бетонного забора, чуть слышно бряцая амуницией и броней. По левую руку от бойцов, между забором и корпусом заброшенного пионерского лагеря, тянулось небольшое маковое поле. Необычно крупные алые листья обрамляли тугие маковки, волнами вальсировали под дуновением ветра. Зрелище было красивым и завораживающим, особенно под яркими лучами полуденного солнца.
Жаль, что скоро все здесь предстоит сжечь.
Группа шла вдоль плантации оперативно, стараясь по полной реализовать эффект внезапности. Они удачно ликвидировали двух «крикунов», прежде чем те успели запустить предупреждающие о приходе силовиков сигнальные ракеты, и потому пока что не встретили вооруженного сопротивления. Впрочем, не стоило расслабляться – наркоторговцы цепко держались за свои участки и не желали сдаваться без боя.
Двигаясь в тени забора, бойцы отряда особого назначения ограниченного контингента ООН приближались к серому кирпичному зданию с покатой шиферной крышей, где когда-то располагалась администрация пионерского лагеря «Метеор».
– Первая группа на месте, – сообщил голос в наушнике.
– Ждем общего сигнала, – откликнулся «Бункер». – Вторая, живее!
– Принято, – отозвался Василий Гуреев, командир второй группы. Он хлопнул затянутой в перчатку ладонью по плечу идущего впереди Мамая, прошептал:
– Костя, шире шаг.
Внушительных размеров Мамай удобнее перехватил тяжелый штурмовой щит, кивнул кажущейся огромной из-за шлема головой и ускорился. За ним двинулись Гуреев и замыкающий Попов.
Забор закончился поваленными в высокую траву секциями. Дальше размещалась небрежно сколоченная хибара, выстроенная, судя по всему, совсем недавно. Перед ней, возле большого грязного чана для варки раствора, сидел на корточках тощий мужик в одних спортивных штанах и шлепках. Руки, от плеча и до пальцев, покрывали выгоревшие наколки, в пальцах он крутил дешевые пластиковые четки.
Группа остановилась, попятилась за забор. Мамай глухо спросил сквозь забрало:
– Раб?
– Не похоже, уж больно расслабленный, – прокомментировал Василий, выглядывая из-за угла. – Нам его не обойти, надо по-тихому снять.
– Понял. Давай.
Гуреев закинул автомат за спину, выудил из кармана разгрузочного жилета небольшую рогатку и стальной