Берег Живых. Наследники Императора. Анна Сешт
сидела на его плече. Столичные же целители не сказали ему ничего нового. «Выздоровление идёт своим чередом, – говорили они. – Мы сделали всё, что могли, но действие эльфийского яда вносит свои непоправимые разрушения…»
– Таэху, – вкрадчиво сказала девушка. – Отправляйся со мной в Обитель Таэху, Павах. Если кому и по силам снять любое проклятие, то только им.
Павах ощутил мертвенный холод и знакомое до боли липкое прикосновение страха – его постоянного спутника в последнее время. Эмхет правили Таур-Дуат, Таэху же были самым первым жреческим родом и хранили память всего народа рэмеи. Даже Императоры преклонялись перед их мудростью. Таэху, прозревавшие сквозь покровы тайн, наверняка сумели бы прочитать то, что он скрывал… Но, возможно, в этом и был его шанс на искупление? Возможно, он действительно мог бы служить царевне, если только прежняя сила вернётся к нему… О, если бы!.. Её он не предаст никогда – ни ради Ренэфа, ни ради самой царицы. И пусть даже он не станет частью завоевательного похода, его жизнь уже не пройдёт зря, если он станет защищать Анирет!
Искушение было слишком велико.
– Если Император позволит, я, пожалуй, мог бы сопровождать тебя… – неуверенно сказал воин. – Мне это было бы в радость, не скрою.
– Он позволит, – уверенно ответила девушка и взяла его за руку. – Верь мне.
Через час Павах уже предстал перед царицей Амахисат, едва ли не кожей ощущая холодную сталь её насмешливого взора.
– Стало быть, Анирет отправляется в Обитель… Спасибо, что рассказал мне, мой верный воин. Однако ты и правда полагаешь, что Таэху исцелят тебя? – спросила царица. – Это произойдёт не раньше, чем присутствие нового Владыки озарит Таур-Дуат – будущего Владыки, службу которому ты выбрал. Но пока, боюсь, они могут и не разделить наши взгляды. В их глазах ты – отступник.
– Моя госпожа, Таэху всегда стояли в стороне от политики. И даже если они откажут… мне кажется, кто-то из верных тебе всё равно должен сопровождать царевну. Это было бы мудро.
Павах надеялся, что этот довод покажется Амахисат достаточно убедительным. В действительности он не хотел шпионить за Анирет даже ради Владычицы, но почему было не представить дело именно так? В последнее время подозрения царицы возрастали. Ей не нравилось доверие, которое Император оказывал дочери, и то, насколько Владыка приблизил к себе девушку. Очевидно, она боялась, что это каким-то образом подрывает положение царевича Ренэфа. Наверняка Амахисат пошлёт кого-то из своих сопровождать царевну, чтобы разузнать о настоящей цели её визита. Павах решил, что лучше уж это будет он сам – тот, кто точно не желает Анирет зла. О высказанном девушкой предложении стать её стражем Павах предпочёл не докладывать, хоть и понимал, что чувства не должны были диктовать условия его преданности.
– В этом есть своя правда, – задумчиво кивнула царица. – Удивительно, что дочь вообще поделилась с тобой планами о своём путешествии. Обучение держится в тайне, и на то воля самого Императора. Попробуй разузнать,