Свято место пусто не бывает: история советского атеизма. Виктория Смолкин

Свято место пусто не бывает: история советского атеизма - Виктория Смолкин


Скачать книгу
Союза от религии. Партия обвинила православную церковь в сотрудничестве с религиозным подпольем в стране и агентами контрреволюции за рубежом196; Постановление 1929 г. теперь расценивалось как чересчур либеральное, поскольку оно позволяло дальнейшее существование и даже распространение религии197. Только за 1937 г. большевики закрыли более восьми тысяч церквей (и еще шесть тысяч – в 1938 г.) и арестовали тридцать пять тысяч «служителей религиозных культов»198. Большевики также отправили в лагеря или расстреляли большинство иерархов православной церкви. Историк Михаил Шкаровский пишет, что к 1938 г. православная церковь была «в основном разгромлена»199. Местные органы, в чьи обязанности входило взаимодействие с религиозными объединениями, были ликвидированы за ненадобностью, и «это означало уничтожение самой возможности контакта Церкви и государства»200. К концу 1930‐х гг. единственным государственным учреждением, которое по-прежнему занималось делами религий, был Народный комиссариат внутренних дел (НКВД).

      Но за статистическими данными о закрытии церквей скрывался факт, который, безусловно, был очевиден самим большевикам: что религия по-прежнему была способна поднять народ на сопротивление. Они едва ли питали иллюзии, что религия изгнана из жизни советского общества. Изучавшие жизнь деревни этнографы, такие как Н. М. Маторин (1898–1936) и В. Г. Богораз-Тан (1865–1936), предпринимали исследования «живой религии» и «народного православия», позволяющие судить о сохранении религиозности в сельской местности на протяжении 1920–1930‐х гг.201 Итоги Всесоюзной переписи населения 1937 г. также явно свидетельствовали о том, что религия была реальностью социальной жизни202. Программа переписи, подготовленная при участии советских этнографов и под личным контролем Сталина, включала пункт «Религия», который был добавлен в финальный проект по инициативе Сталина203. В инструкции к переписи уточнялось, что целью этого вопроса было скорее определить убеждения опрашиваемого, чем конфессиональную принадлежность; результаты переписи показали, что из 98 412 тысяч опрошенных в возрасте 16 лет и старше более половины (56,17%) заявили о себе как о верующих, а в сельской местности их удельный вес составил две трети населения. Официальным ответом на это стали обвинения в плохом ведении антирелигиозной работы и аннулирование результатов переписи. Но большевики не могли игнорировать тот факт, что более половины населения страны по-прежнему ощущают приверженность религии и что продолжение антирелигиозной политики приведет к тому, что эти люди перестанут быть опорой советского проекта204. При проведении новой переписи населения в 1939 г. проблему попытались обойти, убрав из программы переписи вопрос о религии; но на самом деле эта перепись еще ярче выявила издержки антирелигиозной политики, когда некоторые респонденты на


Скачать книгу

<p>196</p>

Беглов А. Л. В поисках «безгрешных катакомб». С. 35–36.

<p>197</p>

Одинцов М. И., Чумаченко Т. А. Совет по делам Русской православной церкви при СНК (СМ) СССР и Московская патриархия: эпоха взаимодействия и противостояния, 1943–1965. СПб.: Российское объединение исследователей религии, 2013. С. 23.

<p>198</p>

Как пишет историк Хироаки Куромия, в 1937–1938 гг. Сталин «почти полностью уничтожил духовенство». См.: Kuromiya H. Why the Destruction of Orthodox Priests in 1937–1938 // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 2007. Vol. 55. P. 87.

<p>199</p>

Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь в XX веке. С. 126.

<p>200</p>

Там же. С. 127.

<p>201</p>

См.: Маторин Н. М., Невский А. Программа для изучения бытового православия. Л., 1930; цит. по: Шахнович М. М., Чумакова Т. В. Н. М. Маторин и его программа изучения народной религиозности // Религиоведение. 2012. № 4. С. 191–193.

<p>202</p>

О Всесоюзной переписи населения 1937 г. см.: Hirsh F. Empire of Nations: Ethnographic Knowledge and the Making of the Soviet Union. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2005. P. 276–292.

<p>203</p>

Corley F. Believers’ Responses to the 1937 and 1939 Soviet Censuses // Religion, State, and Society. 1994. Vol. 22. № 4. P. 403.

<p>204</p>

Сам факт, что результаты переписи не были обнародованы вплоть до 1990 г. и что большинство тех, кто проводил перепись, были репрессированы в годы Большого террора, подчеркивает значимость этих статистических данных для советского руководства. См.: Жиромская В. Б., Киселев И. Н., Поляков Ю. А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937 года. М.: Наука, 1996; Волков А. Г. Из истории переписи населения 1937 года // Вестник статистики. 1990. № 8. С. 45–56.