Нашествие. Битва за Москву (сборник). Андрей Левицкий
часто представлял себе окружающий мир в виде кода, компьютерной игры, под текстурами которой скрыты сложные формулы. И сейчас там что-то нарушилось, пошло вразнос. Что-то в большой игре под названием «Москва» сбоило.
Глядя из окна на темную улицу, он хорошо это чувствовал. Слышались отзвуки далекой канонады – казалось, бои идут сразу в нескольких местах, со всех сторон, – вспышки зарниц высвечивали силуэты домов.
Фонари, реклама, вывески ночных заведений – все погасло. Изредка во тьме внизу Киру чудилось быстрое движение, словно там пробегал одинокий перепуганный прохожий, торопясь покинуть враждебную улицу. Иногда стены домов отражали эхо далеких криков.
Отвернувшись от окна, Кирилл шагнул к столу с компьютером и включил галогенный фонарик. Возле клавиатуры валялись обрывки бумаг, пробки из-под пивных бутылок, сломанные спички – он имел привычку их грызть во время работы – и цветные карандаши. Посреди всего этого красовалась пепельница, набитая окурками. Серебристую раму монитора облепили стикеры с наспех нацарапанными надписями. Присев на край кресла, он вдавил кнопку на системном блоке, вспомнил, что электричества нет, чертыхнулся и полез в ящик за вторым лэптопом. Зевнув, широким движением руки сбросил со стола мусор. Отодвинул клавиатуру, поставил на ее место лэптоп, раскрыл и включил… Да только тот не включился – накрылся лэптоп, как и большинство более-менее сложных электронных приборов. Кирилл оттолкнул его, хмурясь. Встал и, освещая дорогу фонариком, направился в кладовку возле кухни.
Но по пути остановился, когда из-за входной двери донеслись шаги. Послушал пару секунд – и перевел дух. Нет, эти звучат совсем не так, как те, что они слышали с Костей и его мамой. Те казались опасными, а эти – торопливыми и напуганными.
Зазвучал женский голос, ему ответил мужской. Щелкнул замок, женщина заговорила громче: «Павел, я не хочу уезжать!» Мужчина ответил пренебрежительно: «Ну и сиди тут, сам поеду». Кир признал голоса соседей, молодой зажиточной пары. «Но ведь машина не завелась!» – уже громче, истеричнее сказала женщина. Теперь интонациями она напоминала маму Кости. «Разберемся», – прозвучало в ответ. Дверь в их квартиру захлопнулась, и дальше он не слышал.
Поставив фонарик на пол кладовки так, чтобы тот светил вверх, Кирилл присел на корточки возле полок и вытащил с нижней рюкзак, который купил когда-то, собираясь отправиться в поход на Урал, куда так и не уехал: Артемий Лазаревич запретил, решив, наверное, что его хакер может не вернуться. Из кухни Кир притащил табуретку, положил на нее рюкзак и стал собираться.
Первым делом он достал испанский нож, тяжелый и солидный. Весил тот с полкило, имел черную алюминиевую рукоять, где прятались всякие полезные штуки: иглы, пинцет, рыболовный крючок с мотком лесы, пластинка-огниво, жидкость от комаров, карандаш, лезвие, зеркальце и резиновый жгут, который можно было использовать и при ранениях, и для рогатки – ее стальные «усы» выдвигались из торца рукояти. Был на ней еще оселок для заточки, а внутри пустое отделение для обеззараживающих