Сердце Пламени. Дмитрий Казаков
лицо. – Мы уж вас отблагодарим, как положено, не сомневайтесь… – он повернулся к гному, – а ты не взыщи. Ошиблись, всякое бывает.
– И все же надо тебе в репу за выродка дать, – гном улыбнулся, и его крупные белые зубы сверкнули на солнце. – Ладно, Акрат вам судья. На ваше счастье, Гундихар фа-Горин не обидчив.
Переговариваясь и сплевывая на землю, мужики начали расходиться. Вернулся Бенеш с объемистым мешком под мышкой, а вскоре староста и узколицый притащили большую корзину.
– Уж не побрезгуйте, – сказал бородач. – Тут снедь всякая, в дальнем пути пригодится. Денег-то у нас не густо…
– Ладно, спасибо, – кивнул Олен, а Саттия спрыгнула с Чайки.
– Так, что тут такое? – забрала она мешок у Бенеша. – А вы корзину поставьте и идите. Всего хорошего. Ага, сыр… Яйца? Ладно, хоть вареные. Ого, окорок, вяленая рыба…
Староста и его помощник, оглядываясь, улизнули с площади. Около храма остались лишь Олен со спутниками и гном.
– Спасибо вам, благородные роданы, – сказал он, подходя. – Вы спасли мне жизнь. Это так же верно, что зовут меня Гундихар фа-Горин-фа-Ланге-фа-Насен-фа-Рахор-фа-Тракер-фа-Инег.
Гном, как и все представители его народа, был невысок. Макушкой доставал Олену где-то до подмышек. Зато шириной плеч мог потягаться с борцом, а из-под закатанных к локтям рукавов выступали толстые, перевитые жилами ручищи. Со смуглого лица весело глядели большие синие глаза, черная борода опускалась на грудь, того же цвета волосы были собраны в пучок на затылке.
Кафтан с меховой оторочкой перетягивал широкий кожаный пояс, а подкованными сапогами можно было дробить камни. Цеп в руке гнома очень мало походил на обычный крестьянский. Большая секция его доставала хозяину до плеча, и верхушка ее была окована железом. С меньшей, из оружейной стали, не превышающей в длину локтя, соединялась цепочкой.
И завершал снаряжение гнома висящий за спиной мешок с лямками.
– Что, игрушкой моей заинтересовался? – заметил Гундихар любопытный взгляд Олена. – Я с ней не побоюсь против таристера в доспехах выйти. Для основы – горная сосна, навершие сам ковал…
– Я слышал, такое оружие у вас в горах называют «годморгон», что значит – «Доброе утро».
– Верно, мессен, верно. Только уж не взыщите, но я поумнее глупых селян буду… Мало вы на таристера похожи.
– А я и не говорил, что рожден в благородной семье, – улыбнулся Олен.
– Поехали, – вмешалась Саттия, успевшая рассовать крестьянские дары по седельным сумкам. Голос ее прозвучал нетерпеливо.
– Э нет, подождите! – сказал гном решительно. – Я отправлюсь с вами!
– Что? – спрошено это оказалось на три голоса. Забравшийся в седло Бенеш захлопал глазами, девушка пробормотала что-то по-эльфийски.
– Вы спасли мне жизнь, и я, как честный гном, должен отдать долг. А сделать это я смогу, лишь будучи рядом с вами. И учтите, Гундихар фа-Горин слов на ветер не бросает.
– Это невозможно, – твердо проговорил Олен. – Наше путешествие