Серый тлен забвения. Денис Темный
мне никогда не доводилось видеть галлюцинации. Но чем еще все это могло являться, если не мороком, навеянным нестерпимой жарой?
Тряхнув головой, чтобы выбросить из сознания остатки этого видения, я двинулся дальше. Наверное, стоило мне хотя бы немного довериться собственным ощущениям, я мог бы понять, что пересек некую границу, отпугивающую непрошенных гостей. И все же в тот момент я с усмешкой прогнал подобные мысли прочь. Напротив, мое желание запечатлеть замок на пленке только усилилось.
Поднявшись по петлявшей среди деревьев тропе, я оказался на вершине высокого холма. Здесь лес расступался, являя мне конечную цель моего путешествия. То ли от усталости, то ли от усиливавшегося с каждым мгновением стремительно охватившего меня чувства восторга, я невольно начал задыхаться. Но теперь я больше не обращал на это внимания. Дрожащими руками я нащупал висевший на груди фотоаппарат, а потом, придерживая его, перешел практически на бег.
Упиваясь моментом, я протянул руку и неспешно провел ладонью по шершавой поверхности старых деревянных врат. Некогда массивные, окованные железом, они почти сгнили, сохранив лишь часть своей прежней формы. Вокруг, врезаясь в землю, обросшие высокой травой, беспорядочно возвышались грубые части осыпавшихся стен. Теперь поднимавшиеся ввысь нагромождения камня вовсе не казались надежными, как это было столетия назад. Они все еще лишь чудом скреплялись меж собой, будто до последнего не желая поддаваться гнету беспощадного времени. Но любое неосторожное движение могло заставить их тут же обрушиться вниз. Замок хранил лишь блеклое отражение своего былого величия. Впрочем, и этого мне было более, чем достаточно.
Наконец-то я снова оказался там, где все еще чувствовалось дыхание старины, где годы слились в вязкий тягучий поток, а затем практически замерли. Здесь, пусть и ненадолго, с легкостью можно было отрешиться от всего остального мира.
Врата оказались приоткрыты, и я, не медля ни мгновения, прошел внутрь. Здесь ощущался совсем иной мир со своими порядками и законами. Меня коснулась мягкая прохлада. Влага, царившая вокруг, медленно пропитывала одежду. То, что некогда служило пристанищем для какой-то состоятельной и уважаемой семьи, чье имя, возможно, было известно по всей стране, чье слово могло вершить чужие судьбы, теперь неизменно таяло вдали от мирской суеты. И людям не было до этого никакого дела.
Чем меньше состояние замка интересовало местных жителей, тем больше запретов это с меня снимало. Я поводил камерой, выискивая наиболее удачный ракурс. Да, без сомнения, в этом месте снимки получатся просто потрясающими.
Решив начать осмотр со второго этажа, я ступил на старую каменную лестницу. Удивительно, что в отличие от остальной части строения, ее ступени время пощадило. Они покрылись грязью, поросли мхом, но, тем не менее, все еще выглядели прочными и надежными. Несмотря на мои неловкие попытки передвигаться тихо, шаги гулким эхом отражались от камня и разносились по витиеватым коридорам некогда неприступного