Утро очередного дня. Кристина Тарасова
находимся рядом.
– Понятно, так далеко нам идти?
– Я же говорила, считай, в двух шагах, – улыбнулась Сайя, направляясь к двери.
Вчера вечером, когда мы приехали в этот дом, я его толком не разглядывала. Тем более, что по причине промозглого ветра, мы буквально из такси сразу вбежали в дом. Теперь же, светило яркое солнце. Оно позволяло рассмотреть все великолепие жилища Сайи.
Это был аккуратный коттедж в два этажа высотой, нежно желтого цвета. Весь участок был усеян зеленью. По бокам, от тропинки к дому начинался газон, на котором росли равномерно рассаженные деревья. По участку были выложены ровненькие дорожки. Одна вела в небольшую открытую деревянную беседку, другая уходила куда-то за угол дома, а куда вели остальные, было не понятно. Та что по прямой, вела прямо в чащу деревьев, а еще одна скрывалась из вида за другим углом дома. Огромный участок обрамлял высокий забор, к нему прилегало огромное вьющееся растение, усаженное милыми цветами пастельных тонов.
Я прошла по тропинке, ведущей к воротам, удивительно, но этот огромный куст шел по всему периметру забора, и создавалось ощущение, что участок ограждает только эта природная стенка.
– Элика, – окликнула меня Сайя, – нам в другую сторону.
Она свернула на тропинку, ведущую за угол дома. Пройдя за ней, я поняла, что участок гораздо больше, чем показался. Тропинка упиралась в одноэтажную пристройку.
Вокруг нее деревьев было еще больше, здание буквально утопало в них. Уверена, что имей кто-то желание подсмотреть, не смог бы увидеть ничего, из того что здесь происходит. Плотно стоявшие деревья с густой листвой легко могут скрыть от любопытствующих глаз, чем занимаются обитатели столь большого участка.
Сама постройка была подстать дому. Все тот же нежно-желтый цвет, аккуратное здание без новомодных ухищрений. Единственное, что выпадало из общей картины – это наличие слишком большого количества окон и две статуи у входа. Они располагались по бокам ступенек, ведущих к зданию.
Это были две похожие, но, в то же время, абсолютно разные статуи. Одна была более грубой с неровными краями, а вторая изысканная, плавная.
Тот, что стоял слева – «грубый», был с меня ростом, созданный из непонятного камня, смешанного с черным мрамором. Его угловатая морда с острыми клыками, виднеющимися из открытой пасти, напомнила мне летучую мышь. Я, возможно, ошибаюсь, сравнивая его с рукокрылыми, вблизи их, слава богу, мне видеть не приходилось, но, отчего-то, морды летучих мышей представляются именно такими, как вот у этого слева. Расправленные крылья были подняты немного вверх, а еще глаза были закрыты, но, в общем, очень похоже, остальное детали.
Справа же статуя была другой. Морда была повернута в другую сторону, и я смогла лицезреть только тело. Оно, кстати, за исключением наличия крыльев и отсутствия шерсти, напоминало крупную собаку, только, с очень развитой мускулатурой. Мне стало интересно, какая же у нее морда. Обойдя ее, я увидела довольно милую мордашку. Закрыв глазки и опустив округлый носик, она, казалось, улыбалась.
– Кто это? – полюбопытствовала