Смертный бой. Триколор против свастики. Федор Вихрев
видимости, фельдфебелю не приходилось встречаться с современной техникой до боя с нами, иначе он не был бы столь самоуверен.
– Переведи ему, – отсмеявшись, сказал Симоняк, – что сдаваться нам нет резона. Это ему крупно повезло, что он попал в плен, значит, останется жив. А что касается танков, то пять танковых дивизий Клейста, я даже могу их перечислить: девятая, одиннадцатая, тринадцатая, четырнадцатая и шестнадцатая сейчас никак не могут справиться с тремя танковыми батальонами нашей армии. Когда к ним подойдут подкрепления, Клейсту придется удирать!
Фельдфебель вскинулся:
– Это большевистская пропаганда! Три батальона никак не могут остановить танковую группу! Вы еще пожалеете, что не согласились на мое предложение!
Последовал новый приступ хохота. Он был не так силен, как в прошлый, но и в этот раз посмеялись мы от души.
– Фельдфебель, вы можете мне не верить, но группа армий «Север» уничтожена полностью, Восточная Пруссия занята нашими войсками, а танковая группа Гота окружена, – то, что говорил сейчас Симоняк, было новым не только для немца, я вчера не следил за сводками. – В Белоруссии немецкое наступление остановлено повсеместно. Лишь Клейст еще продвигается, но и это ненадолго. Вы еще не поняли, фельдфебель, что русская техника намного лучше немецкой!
– Я не верю ни единому вашему слову! Только высшая раса под руководством великого фюрера… – когда переводчик начал переводить этот бред, Симоняк поморщился, махнул рукой и приказал:
– Уберите этого недоумка! Давайте кого-нибудь более адекватного! – И добавил, обращаясь уже к нам: – А ведь вчера соловьем пел. Шок, это по-нашему!
Фельдфебеля увели, а на смену ему вывели солдата попроще. Тот явно робел и готов был отвечать на любые вопросы.
– Ефрейтор Макс Шулле, одиннадцатая танковая дивизия, – ответил он на вопрос переводчика и тут же затараторил: – Господа офицеры, я не национал-социалист, на выборах я голосовал за коммунистов!
– Отвечайте по существу!
Резкий тон взбодрил немца. Все-таки порядок для этой нации – святое. Ефрейтор вытянулся и четко ответил:
– Так точно, господин офицер!
– Каким образом вы попали в место пленения? – Симоняк старательно избегал упоминания аэродрома, как будто немцы не слышали гула двигателей и не видели, откуда взлетел атаковавший их вертолет. Но, вообще, он прав. В данном случае лучше перебдеть, чем недобдеть.
– Двадцать второго июня нас послали на разведку. Так получилось, что мы без сопротивления проехали на несколько десятков километров в глубь русской территории, а следовавшие за нами части дивизии были остановлены русскими танками. Наш командир, гауптман Клонге, решил направить навстречу главным силам половину разведывательного отряда, а со второй половиной продолжать разведку. Генерал по радио одобрил его план.
– Откуда вам это известно?
– Радист нашего отряда мой хороший знакомый, – ответил немец и добавил: – Был.
– Продолжайте!
– Три