Моя судьба. История Любви. Мирей Матье
вечером, когда уходишь домой! Казалось, они желают мне доброй ночи, и я им отвечала тем же. Само собой понятно, что к розам слетались пчелы, и я говорила себе: как, наверное, приятно быть пчелкой, она может зарываться в душистый цветок и вдыхать его чудесный запах. Встреть я в ту пору какую-нибудь фею, я б непременно сказала ей: «Мадам, мне бы доставило огромное удовольствие жить среди лепестков розы!» Иногда я думаю: вероятно, это наивное детское желание побудило меня выбрать розовый атлас, чтобы украсить им свою комнату, когда я, став известной певицей, обживала свое первое собственное жилище в Нейи!
– Ты что, видела такую комнату в Голливуде? – однажды спросила меня приятельница.
Вовсе нет! Думаю, все дело в воспоминаниях, связанных с детским садом! Кстати, я очень любила нашу заведующую госпожу Обер. Мне нравились и стихи, которые мы все вместе разучивали. В них говорилось о цветах или о животных, их было так легко запоминать:
Маленький цыпленок
Зернышко клюет,
Маленький крольчонок
Под кустом живет.
Курочка-пеструшка
Нам яйцо снесла,
Розовая хрюшка
На траву легла.
А вот другой стишок:
Кролик голову повесил,
Муравей совсем невесел,
У мышонка сто забот…
Кто на помощь им придет?!
Иногда мы пели короткие песенки, и тут я особенно усердствовала – недаром же папа называл меня соловьем! Вот почему на следующее Рождество я распевала уже не детскую считалочку, а настоящую песню:
Как мне куколку унять?
Ни за что не хо-очет спа-а-ть!
Я пела эту песенку для всех детей, собравшихся вокруг елки в нашем детском саду. Разумеется, я, как и другие, получила в подарок игрушку. Но она меня не слишком интересовала, я даже в точности не припомню, что это была за игрушка. Чудо было в другом – это платье, в которое меня нарядили по случаю праздника! Когда его на меня надели и я увидела себя в зеркале… Это платье из тюля было такое легкое, просто воздушное, и… розовое! Я превратилась в цветок! Настоящее диво! На этот раз я не волновалась и не робела… У меня было такое чувство, будто ангелы подхватили меня и уносят на небо!
Перед уходом домой я сняла платье. Да и как я могла оставить его у себя?! Разве можно было хранить подобное платье в нашем доме, где на стенах проступала сырость. Это было бы оскорбительно для такого свежего, красивого, сверкающего платья. Я понимала, что оно не для меня, и потому не испытывала горечи. Мама часто говорила: «Слава добрая дороже позолоченных сережек», а затем прибавляла: «Может, денег у нас и нет, но зато нас все уважают». Позднее, когда я начала изучать историю Франции (она меня так захватывала!), то поняла: по одну сторону – короли, королевы… и разные вельможи, чей удел – необыкновенные приключения, а по другую сторону – народ, чей удел – нищета. Так уж повелось…
В наших краях тоже высился замок. Конечно, он не шел ни в какое сравнение с замками французского короля, но