Дорога к воскрешению. Авенир Декабрист
и любознательная… во всём!
– Плохо разве?
– Наоборот ― люблю за это!
Парочка вновь предалась поцелуям. Наконец Тимофей отпустил голову жены, вдохнул прохладный ночной воздух, выдохнул его, наполнив внутренней энергией жизнерадостности и счастья, словно желая поделиться со звёздным небом.
– Между прочим, когда я вечерком обозревала окрестности, то увидела за горой, откуда приходят сюда путники, довольно тёмную тучу.
– Выходит, мы тоже путники, раз пришли с той горы, ― воспользовался Тимофей паузой.
– Ха! Ну конечно… ещё какие путники, хорошо хоть, что не странники!
– Да, мы простые путешественники… А что ты хотела сказать, когда упомянула гору?
Света помолчала мгновение, подняла голову к небу, словно за подсказкой. Так и случилось: часть ночного неба без звёзд напомнила.
– Так вот: туча была за горой, только выползала, а сейчас закрыта треть небосвода. Как бы дождь не пошёл!
– Спрячемся! Делов-то!.. Ты беспокоишься о страннике?
– Человек ведь!
– Что ж, заберёмся в нашу палатку… посидим втроём.
– Ты отзывчивый!
– Слушай, согласно нашего предположения, возможно, начнётся дождь. Поспать не удастся: втроём места мало. Поэтому… ― Тимофей наклонился к лицу любимой и продолжил уговаривать как ребёнка, в назидательно-заботливой форме: ― пойди, милая, в палаточку и поспи. Если часа через три дождя не будет, я ― так и быть ― разбужу тебя, чтобы твоя забота обо мне имела воплощение.
– Тима, не смеши! От таких слов не то что не заснёшь, а больше возбудишься.
– Не время возбуждаться! Как-нибудь потом, ― продолжил шутливую манеру муж. Потом серьёзно добавил: ― Правда, иди… а я посижу.
– Что ж, логично. Пойду.
Света ещё раз прикоснулась губами к щеке мужа, встала и на прощанье посоветовала:
– Огонь поддерживай ― сонливости меньше будет.
– Ладно.
Светлана ушла. Тимофей наклонился над незнакомцем. «Пора укрыть», ― решил он. Подбросил в костёр веток, сходил под натянутый полог для вещей и продуктов, нашёл там скатерть для импровизированного стола. Когда набрасывал полотно, в свете разгоревшегося с новой силой костра заметил на лице бородача мимическое отображение неведомых переживаний во сне. «М-да! Непростая, видно, история с тобой случилась!» ― посочувствовал путнику.
Долго смотрел на небо. Звёзды наблюдались лишь на половине небосклона, впрочем, явных признаков ухудшения погоды не ощущалось.
Тимофей глядел на бегающие сполохи угольков; мыслей оставалось всё меньше. В итоге воцарилась единственная ― виртуальный голос исполнял застрявшую с вечера в памяти мелодию: «И с тобою вдвоём мы всю жизнь проживём на высоком берегу на крутом». «Проживём, ― вторил голосу Тимофей, ― только не на берегу… крутом». Потом возникла Света: она бегала вокруг, ускользая из рук, и напевала ту же песню: «Весна какая выдалась, какие дни настали!» Наконец Тимофей перестал вообще что-то осознавать, только