Кукушка на суку. Акт четвёртый. Сергей Skolorussov
женский приёмчик, чтобы поиграть на нервах. Но, увидев осетра, она сразу осеклась: – Ух, ты! Это кто?
– Осётр.
– У-у-у! Здорово.
– Здорово-то здорово. Но тебе не мешало бы одеться.
Она присела возле рыбы, осторожно трогая её пальчиком:
– И что ты будешь из него делать?
– Оденься сначала, затем скажу.
– Зачем мне одеваться? Никого же нет?
– А я не человек? Не мужчина?
– Вот чего не знаю – того не знаю. Мне кажется ты амёба, туфелька, инфузория бесполая.
– Только не надо меня оскорблять. Я этого не заслужил.
– А чего ты хотел? Чтобы я в рот тебе заглядывала, ловя каждое слово? Я согласна так делать, если ты докажешь, что ты мужик.
– Чего тут доказывать? Смотри какую добычу в дом принёс.
– В таком случае жри её сам. Ведёшь себя, как баба. Ой, какая баба? Как мужик в юбке. Ты вообще никто. Пустое место.
Она снова развалилась на песке. Я плюнул на её бесстыжий вид и стал готовить рыбу. Осётр оказался самцом. Жаль, была надежда, что в животе у рыбы икра, а не молоки. Голова и хвост пошли на уху, остальная часть рыбного деликатеса отправилась жариться на углях. Вскоре обалденный аромат пропитал всю округу. Ви непрерывно бросала на меня косые голодные взгляды.
Когда осетрина прожарилась, я стал её есть, демонстративно причмокивая и облизывая жирные пальцы:
– Ой, какая вкусняшка. Даже в лучших ресторанах не подают ничего подобного.
Она не выдержала и постаралась испортить мне аппетит своей словесной язвой:
– Ты был в лучших ресторанах?
– Представь себе.
– В Макдональдсе или в KFS? И какой из них тебе больше нравится?
– А! Ничего у тебя не выйдет. Я сытый, потому и добрый. Меня ничем не прошибёшь. А фаст-фуд я не люблю. Поэтому не хожу в твои любимые забегаловки.
– Ну, скажи, скажи куда ты ходишь? Могу представить, что это. А поняла – чебуречная. Или как там у вас в Питере: французская кухня от Шамшира – шаурма.
– Не знаю о чём ты, но осетрина просто объедение.
– У-у-у, – рыкнула она. – Вот ведь, скотина. Ладно, дай кусочек.
– Сначала оденься. Или в твоих ресторанах все голыми ходят? А, понял: твой рестик для голодранцев. Для голожопиков, – я засмеялся, пытаясь зацепить этим девушку. – И называется твой любимый ресторан: «Bare ass» – «Голая задница». Или даже так: «Бар Ass» – «Бар Задница».
– Сейчас получишь.
– Хорошо-хорошо, не буду больше издеваться. Но только в том случае, если ты оденешься.
Она встала и стала демонстративно надевать трусики, грациозно прогибая спинку и вытягивая ножки:
– Так достаточно?
– Нет.
– Сейчас во всём мире на пляжах девушки топлес ходят. Мы же на пляже.
– Но во всём мире топлес в рестораны не пускают. А ты сейчас в ресторане.
– Вот, нудила. Достал святошу из себя строить.
Тем не менее, она оделась.
– Держи, – я протянул