Кукловод. Ланиус Андрей
прохаживался взад-вперед, сцепив руки за спиной, но, заметив меня, тут же устремился навстречу.
– Мне понравились ваши рисунки…
Долг вежливости побудил меня сказать несколько приятных слов в адрес его текста.
– Да бросьте вы! – поморщился он и снова смерил
меня странным взглядом. – Не пообедать ли нам?
У меня была с собой кое-какая наличность, по крайней мере, этого хватило бы на пару рюмок коньяка в доступном кафе либо в баре Дома журналистов, где кучковалась местная богема.
Но когда мы вышли из темноватого подъезда на шумный проспект, выяснилось, что Ромоданов приглашает меня к себе домой. Подойдя к дорогой иномарке, он по-хозяйски распахнул дверцу.
Ехали недолго. Ромоданов свернул на одну из тихих престижных улочек и остановился возле импозантной пятиэтажки с богатым декором на фасаде.
Выбравшись на тротуар, мой новый знакомый скупым жестом пригласил меня следовать за ним.
Мы прошли мимо консьержки в светлый подъезд, поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, устланной ковровой дорожкой и украшенной кашпо и вазонами под антик, и вошли в просторную квартиру, будто сошедшую с рекламного ролика. Всё – самое дорогое, всё – лучшего качества… Однако же чувствовалось, что это жилище холостяка.
– Не возражаете, если мы расположимся на кухне? – на ходу поинтересовался Ромоданов. – Чтобы не таскать туда-сюда тарелки?
Я не возражал.
По своим размерам кухня вполне годилась для проведения банкетов, а выстроившиеся вдоль стен агрегаты избавляли, вероятно, владельца от множества бытовых проблем.
На столе появились холодные закуски, включая красную и черную икру.
– Коньяк, водка, джин?
– Лучше коньяк.
Мы расположились друг против друга на кожаном угловом диване.
Он наполнил крохотные хрустальные рюмочки.
– За знакомство!
– За всё хорошее!
Выпив, я отставил рюмку.
И тут что-то началось.
В глубине бледно-голубых зрачков Ромоданова будто включились мощные лазеры. Я почти физически ощущал, как некий энергетический вампир проникает в моё подсознание, шарит по его полочкам, выискивает нужную информацию. Моя собственная воля была парализована.
Словно из ватного тумана донесся вопрос Ромоданова, похожий на команду:
– Вы работаете на Мамалыгина?
– Не понял, – пробормотал я, полагая, что он имеет в виду некое влиятельное в издательском мире лицо.
– Говорите правду! Откуда вы знаете, как выглядит Би-Ар?
– Би-Ар – это инициалы некоего Мамалыгина? – уточнил я, ощутив внезапно прилив безграничной симпатии к Ромоданову. Мне представилось, какой он славный малый, как он чуток и отзывчив… Захотелось искренне рассказать о собственных злоключениях, поплакаться в жилетку…
Краешком сознания я понимал, что происходит что-то неладное, но контролировать ситуацию уже