«Раньше смерти не помрем!» Танкист, диверсант, смертник. Александр Лысёв
того, что взорвались не они, а кто-то другой. А потом все неожиданно стихло.
Поле боя и в этот раз осталось за ними. К поврежденной командирской машине съехались оставшиеся невредимыми последние три тяжелых танка. К ним же инстинктивно сбрелись полтора десятка уцелевших красноармейцев – все перепачканные, увешанные расползшимся во все стороны снаряжением. На месте одного из немецких орудий полыхал огромный костер. Все-таки подобравшийся с фланга огнеметный танк выжег неприятельскую пушку и ее расчет в полном составе. И сам, подорванный, застыл тут же. Экипаж Барсукова выбрался на перепаханное поле, но смотрел в другую сторону. Там горел КВ со съехавшей на сторону огромной башней. Из-под гусениц подбитого гиганта, внутри которого сдетонировал боезапас, торчали обломки немецкого орудия – того самого, которому экипаж младшего лейтенанта Ивлева не дал добить танк своего ротного командира.
– Матюша… – только и вырвалось у Коломейцева.
Три часа без перерыва, стиснув зубы, Витяй ремонтировал их танк. Сбил ладони в кровавое месиво, но поврежденную гусеницу восстановил. Заменил в очередной раз грязнющие воздушные фильтры, также проверил масло и систему охлаждения. Ему помогал уцелевший экипаж второго подбитого в этой атаке КВ. Остальные пытались заставить двигаться заклинившую башню. Удалось и это, правда, башня могла теперь вращаться только вручную. Радио молчало. Барсуков приказал пополнить их боезапас за счет выбывшего из строя КВ, привести обездвиженный танк в полную негодность и отвел остатки их боевой группы немного назад, расставив машины между невысокими холмами. Командиры машин доложили: горючего в баках осталось на несколько десятков километров хода, боезапас израсходован более чем наполовину, большой перерасход патронов к пулеметам. А самое главное – танки нуждались в срочном профилактическом техобслуживании. В противном случае машины будут обездвижены и без прямого воздействия противника. Выслушав подчиненных, Барсуков потер виски. В строгом смысле, безвозвратно в бою был потерян только один танк с экипажем. Ну и второй не было возможности вытащить. Остальные экипажи, слава богу, живы все. А поломавшиеся машины капитан надеялся вернуть в строй при помощи специалистов из ремонтно-восстановительного батальона. Кстати, где эти специалисты… Барсуков в очередной раз запросил по радио штаб – ответа никакого. Отправив пехотинцев в боевое охранение, он разрешил экипажам обедать. Перекусили всухомятку. Немцы перед их позициями ничего не предпринимали, все было спокойно. Возможно, они вообще отправились в другом направлении. Уже ближе к вечеру наконец-то из штаба до них добрался мотоциклист. Посыльный вручил даже не приказ, а короткую карандашную записку от того танкового подполковника из их дивизии, который отправлял их сюда в атаку в первой половине дня. Из записки следовало, что теперь им необходимо срочно отступить обратно. На словах посыльный сообщил, что дивизия охвачена противником с трех сторон и ей в скором времени грозит полное окружение. Барсуков