Аччелерандо. Чарльз Стросс
не ловит. Что-то впарить удумали?
– Нет, тут случай экзотический. Ты не знаешь никого, кто разбирался бы в сетевых шпионских ботах экс-Варшавского блока? Новая модель, очень осмотрительная, немного параноидальная, но при сознании. То есть хочу сказать, эта штуковина клялась мне, что является искусственным интеллектом общего назначения.
– О нет, дружище. Управлению нацбезопасности это не понравится.
– Этого я и боялся. Но бедный киберразум, похоже, останется без работы.
– Может, все-таки о космических делах поговорим?
– Ах да, дела космические. Да что тут говорить – тут хоть свет туши. Ничего такого не было с тех самых времен, когда в трубу во второй раз вылетели «Ротари рокет» [13]. Да в довесок еще и НАСА… о них-то тоже нельзя забывать.
– За НАСА! – провозглашает Аннет внезапный странный тост. Гений розовой резины Иван кладет руку ей на плечо и, когда она склоняется к нему, тоже поднимает бокал:
– За НАСА – и да построят они больше пусковых площадок, чтоб было что заляпать!
– За НАСА, – эхом отзывается Боб и опрокидывает в себя бокал. – Эй, Манфред, а ты чего за них не пьешь?
– Потому что нет смысла пить за идиотов, – говорит Масх. – Задумали отправить на своих жестянках обезьян на Марс – тьфу! – Сделав хороший глоток пива, он с досадой грохает кружкой по столу. – Марс – всего лишь песок на дне гравитационного колодца. Там ведь даже биосферы нет. Им бы лучше работать над выгрузкой сознания в Сеть и решением конформационной проблемы наносборки [14]: тогда мы смогли бы превратить всю доступную материю в суперкомпьютер для обработки наших мыслей. Конечно, мы к этому не завтра придем, но ведь это единственно возможный путь в будущее. Сейчас нам никакой пользы от Солнечной системы нет – она же безжизненна почти на всем протяжении! Достаточно измерить производительность, MIPS на миллиграмм. Все, что не думает, не работает. Нам следует начать с тел малой массы, переделать их для нашего блага. Разобрать Луну! Да и Марс – туда же! Запустить рои свободно летающих нанопроцессорных узлов, и чтоб они обменивались информацией посредством лазерной связи, а все последующие слои пускай работают за счет излишков тепла, переданных им от нижних. Наша цель – мозг-матрешка, сферы Дайсона, вложенные на манер русской игрушки размером с Солнечную систему. Научим безжизненную и бесполезную материю танцевать буги-вуги по Тьюрингу!
Аннет смотрит на Масха заинтересованно, Боб – с легким испугом.
– Нам до такого шика еще чесать и чесать. Вот, по-твоему, когда это будет возможно?
– Ну, лет двадцать – тридцать, не меньше. В придачу, Боб, можешь забыть о всяческой правительственной поддержке. Если что-то не облагается налогом, для правительства это – полный ноль, скука, чепуха. Но ты знаешь не хуже моего – рынок самовоспроизводящейся робототехники растет; по прогнозам, он будет в два раза больше уже через пятнадцать месяцев. То есть дешевый старт у нас в кармане: два года – и можно начинать. Для осуществления проекта
Ракетостроительная компания, разработавшая в конце девяностых концепцию «Ротона» – многоразового одноступенчатого пилотируемого космического корабля. Дизайн «Ротона» был первоначально задуман Гэри Хадсоном, автором коммерческой концепции. В идеале использование «Ротона» должно было снизить затраты на запуск грузов на низкую околоземную орбиту в десять раз.
Сложные молекулы, как правило, существуют в большом количестве конформаций, отличающихся углами разворота атомных группировок. Большие молекулы могут существовать в очень большом количестве сравнительно устойчивых форм. В этом заключается принципиальная трудность при проектировании молекулярных машин наподобие белков, обладающих каталитической активностью только в одной конформации из великого множества. Труднодостижимый идеал в данном случае – проектирование сложных молекул, у которых основная конформация будет обладать всеми необходимыми свойствами и при этом являться единственной устойчивой.