Зимопись. Путь домой. Буки. Петр Ингвин
Надоели игры. – Губы царицы скривились. – Чапа, я знаю о тебе все: домашний адрес, увлечения, как учился в школе, какие книги любишь читать, какие фильмы смотреть и в какие игры играть. Знаю имена, должности и график работы родителей. Не будем терять времени. Ты – такой, какой есть – нужен мне для задания, для которого подходишь больше остальных, и чем быстрее мы перейдем к делу, тем лучше для всех. Не согласиться ты не можешь – из-за происхождения тебе, другим скрытым чертям и всем, кто вам помогал, грозит смерть.
Адрес, увлечения, как учился в школе…
Прозвучавшая в конце угроза пролетела мимо ушей, я все еще вникал в сказанное в начале.
– Тома жива?!
У меня перехватило дыхание.
Если сведения не от Томы – то от кого? Дяде Люсику и Шурику я подробностей не рассказывал. Или местная власть напрямую и постоянно контактирует с нашим миром – настолько, что может узнать о каждом все что угодно?
И все же, это Тома, самое простое объяснение обычно самое верное, а фантастику приплетают лишь для запутывания или чтобы отвлечь от чего-то важного.
Правительница усмехнулась:
– Хочешь с ней поговорить?
Поговорить, значит? С Томой? После того, как она, чудом воскресшая, выдала противнику все секреты и рассказала все обо мне, Малике и дяде Люсике с Шуриком? А она рассказала все-все, можно не сомневаться. Коготок увяз – всей птичке пропадать.
Руки чесались ее придушить.
– Не хочу, – почти выплюнул я.
Иначе точно придушу. Возможно, поговорю когда-нибудь потом – если жизнь и ее нынешняя хозяйка предоставят мне такую возможность.
Однажды, давным-давно, я читал про «болезнь крота»: засланный к противнику шпион мимикрирует, подстраивается под нужные условия, внешне использует те же лозунги и славит те же идеи… и постепенно меняется внутренне. Кажется, это произошло с Томой. Со мной она вела себя как такой «крот», жаждущий помочь мне и другим попаданцам мужского пола и для этого живущий по местным правилам – исключительно, чтобы использовать их во благо нашего дела. Увы, власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Ради призрака царской короны Тома предала всех, кто был близок и кто помогал ей самой. В первую очередь она предала (продала!) меня. Надеюсь, хотя бы не продешевила. Власть часто дает обещания, которые не собирается выполнять. Возможно, в скакавшей на языке и в мыслях фразе «Тома жива!» не хватает слова «еще».
– Не упрекай ее, она поступила единственно правильно в ситуации, в которую была поставлена, – успокаивающим тоном продолжила царица: видимо, на моем лице отразилось больше, чем мне хотелось.
– Мне сообщили, что она погибла.
– Это домыслы и перевирание фактов. Было сказано, что она не вернулась из крепости после испытания.
– Вотчина Западной границы отдана другой хозяйке…
– Человеку, собравшемуся вершить судьбы целого народа, прошлое нужно оставить в прошлом, иначе оно испортит будущее. Уровень цариссы – хороший опыт,