Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда. Георгий Савицкий
Природа Приволжья была богатой, и почти все коренные сталинградцы кормились со своих огородов. А на рынках можно было не слишком дорого обменять продукты.
Но сейчас в городе находилось втрое больше народу, более миллиона. И все хотели есть.
– Эй! Чьи эти зенитки? – Майор в пропыленной форме подошел к грузовикам под тентом.
– Мои, товарищ командир, – ответил лейтенант.
– Приказываю вам выдвинуться на рубеж в районе высоты «32.4». – Командир развернул планшет и ткнул пальцем в карту, указывая район.
– У меня откомандированные стажеры с завода…
– Пусть считают себя мобилизованными. Все! Выполнять приказание!
– Есть! Эй, славяне, подъем. Выдвигаемся.
– Товарищ лейтенант, а как же?…
– Считайте себя мобилизованными. Все, отставить разговоры – по машинам!
– Стой! – К лейтенанту-зенитчику подбежал командир танковой колонны, по совместительству – зам главного технолога завода.
– Что такое, мать-перемать?!
– Этих, – он пальцем ткнул на Стеценко и еще нескольких «заводских», – не трогать! У них особая «бронь».
– «У меня «бронь» – меня не тронь»! – горько сплюнул в пыль давешний майор. – А чем мне рубеж держать?!
– Машины – мобилизуй, ну а людей не трогай. Мы и так еле план выполняем, людей не хватает. А те, кто есть, прямо возле станков спят, как вы – в окопах у своих пулеметов да орудий. Ну, пойми ты меня, майор – без них работа станет!..
– Хрен с вами… Но машины я мобилизую!
– Твое право, майор.
Вот так неожиданно и спасся гвардии старшина Стеценко. Именно спасся, потому как было ясно: с того рубежа иначе как на небо не уйдешь. Сколько уже таких рубежей было – от Харькова и вот досюда… До Волги-матушки?…
«Откомиссованным» дали телегу и костлявую лошаденку. На ней-то и вернулись в Сталинград уже затемно.
Двоякие чувства обуревали Степана Никифоровича Стеценко. С одной стороны, он честно радовался, что остался жив. Чай не мальчик уже – на митингах горлопанить и рубаху на груди рвать. Нет, погибнуть он не боялся, но вот только предпочитал сделать это в танке, посылая в ненавистную гитлеровскую гадину снаряд за снарядом. И чтобы смерть его была подобна огненной вспышке от детонации боекомплекта танка.
Так погиб под маленьким украинским городком Дубно его командир, Иван Корчагин. Когда их пятибашенный тяжелый танк Т-35 подбили, капитан Корчагин остался прикрывать экипаж. Так он и стрелял, уже в огне, пока не взорвались последние снаряды в боеукладках пушек…
Самого старшину тогда спас молодой лейтенант, вот как этот зенитчик… Лейтенанта того звали Николай Горелов. У механика-водителя люк заклинило от деформации броневых листов, и командир передней малой орудийной башни Т-35 буквально вырвал старшину с того света…
Потом они вместе воевали под Москвой в танковой бригаде Катукова на мощном «Климе Ворошилове».