Русские бабы. Елена Крюкова
разных книг —
Меня ещё и не было на свете,
Как бравый Швейк вонзил железно штык,
Сказав, что мы с тобой за всё ответим.
Так, что уста прикрыл, в молчанье, Босх —
Он в лодке плыл каналом под домами,
Где мы с тобой, обнявшись, в серый сон,
В такой же тихой лодке, проплывали.
Что было плохо – всё с собой возьму.
Ведь наша жизнь – обычное мгновенье.
Люблю тебя и ухожу во тьму,
Из Вечности в кромешность, во Спасенье.
«Из ветвей достаёт жираф…»
Из ветвей достаёт жираф
жёлтый плод, будто сам он – змей.
Ева думает – это ей…
И ныряет в одёжный шкаф.
На крыльцо заползает плющ,
словно здесь и его жильё.
Ева думает про своё.
В мире много щемящих душ.
Бог забыл этот дом и сад,
словно мир накрыла волна.
Эта Ева живёт сама.
А за стенкой кромешный ад.
Сам, как хочет, живёт Адам.
Ева мнится ему во сне.
Да, он, в мыслях, в другой стране.
Жизнь менять им не по годам.
В злой машинке запуталась нить,
только наволочка больна —
в ней прореха ночей без сна.
И прореху надо зашить.
А в окне крутит мир кино.
А в окне листва зелена.
И пасут на небе слона,
хоть слоны не летали давно…
После смерти не дышат,
не читают стихи.
Этот шорох по крыше,
он от листьев сухих,
Кем-то брошенных, сотен…
Распечатанный пыл.
Звуки стёртых мелодий,
что, мол, верил и жил.
Я искала кого-то,
но пропал человек.
Чёрно-белое фото
мне прислал прошлый век,
как обрывки романа
в позабытом саду.
Зря ты слал телеграммы.
Нет ведь почты в аду.
Те напрасные вести,
что летели с земли,
только пепел, да ветер.
Все на розжиг ушли.
Троянский конь
Не пожалею сотни раз,
что не узрела лжи,
как с холодком и напоказ
блеснули вдруг ножи.
Был очень нежен ближний бой.
Я не в войне с тобой.
Ты мой ручной Троянский конь,
моя тройная боль.
Пусть воины внутри тебя,
как церберы ночей.
Но – пропускаю я коня.
Я так люблю коней!
Вот – стрелы чёрные звенят
вдоль выжженной земли.
Прекрасна грива у коня
моей слепой любви.
Ступает он по мостовой,
от спелой крови сыт.
О, как велик Троянский конь
от холки до копыт!
Искусство плотника? Рука
Творца, любви оплот.
Он авангарден – на века,
Как гордо он идёт!
И пал к ногам, при свете дня,
мой город над рекой.
Я