Критик Ковчега. Herman Ishchenko
смотря с дальнего угла кухни. Насмехался!
Самое странное было то, что никто не знал ни причины этой даты, ни ее руководителя. Это было существо, по интеллекту превосходящее технологии всего мира, не говоря уже о людях. Возможно, это была группа людей, или это на самом деле был гнев божий: все это были слухи, простые сплетни и мысли, жужжащие в головах с первых минут лета. В этот день в каждом городе отключалось электричество, чтобы никто не мог связаться друг с другом, это делалось исключительно для защиты населения. Оставались работать больницы и некоторые магазины, и то, на собственных аккумуляторах. Также в этот день был запрещен выход на улицу без какой-либо причины. Тех, кто осмеливался, ожидал месяц испытательных работ. Полицейские машины были расставлены практически на каждом углу. Эта дата уже скоро наступит на весь мир в очередной раз, уже через семь часов. Пусть она уже и не была так страшна, как два года ранее, но внутри рычал животный страх, словно дикое животное, загнанное в угол стаей охотников: бежать уже было некуда, и ты понимал, что через секунду твое тело будет пробито дробью из охотничьего ружья. Это ощущение не покидало ни одну душу на всей планете. С каждым днем, который насильно нас подталкивал к седьмому августа, этот животный страх становился все сильнее. С каждым днем нас загоняли все глубже в безвыходный угол. Уже через семь часов она будет звенеть в наши дома, а мы, словно смотря в глаза вампира, заколдовано будем настежь раскрывать двери и ждать, когда календарь, смотрящий с дальнего угла кухни, издаст свой зловещий смех в последний раз. Дин-дон, дата уже на пороге!
7-е августа 2011 год
Все, сидя в своих бункерах, ожидали конца нависшей над ними даты с первых минут ее начала. Кто-то молился своим богам, кто-то погружался в бессмысленные статьи газет, а кто-то, не собираясь залезать в бункер, проводил этот день в свое удовольствие. В этот раз седьмое августа было по-особенному жарким днем, и прожить без кондиционера было невозможно, а так как во всем мире отключали электричество, то приходилось обходиться пломбиром или замороженным соком, которые хранились в холодильниках с собственными аккумуляторами, небольшие конечно, но на один день его хватало. У большинства на такой случай было много холодной воды или алкоголя, без которого этот день проходил невыносимо тяжко. И все равно каждый занимался своими делами, обходясь без электричества. На любой стук в двери никто не реагировал, даже если там стоял близкий друг или пожилой сосед, таковы были правила.
Мы с Мери развелись полтора года назад, и все благодаря этой чертовой дате. С тех пор мой организм и познакомился с большим количеством алкоголя. С ней я не виделся уже больше года. У нее своя семья, а у меня – я. Ужасное чувство – засыпать и просыпаться с единственной мыслью: «ТЫ БРОШЕН!!!». Хотелось найти ее полоумного муженька и растоптать его кишки по всей улице, ведь только я могу любить Мери, только я могу любить ее всюду! Я ТАКОЙ ОДИН!
И так