Период распада. Апофеоз войны. Тим Волков
транспортом? – спросил Максим у Остроушко.
Тот хмуро посмотрел на парня и, стараясь перекричать гул, ответил:
– Так безопаснее. На дорогах заторы. Да ты сам посмотри.
Макс глянул в окно и неприятно поразился увиденной картине. Весь город превратился в одну сплошную пробку. Машины заполонили улицы, образуя многокилометровый затор.
– Из города рвутся, – пояснил Березин, тоже выглянув в окно. – Слухи пошли.
– Какие еще слухи?
– По всем мессенджерам рассылают. Вы что, не получали? Даже мне пришло.
– Я сотку дома оставил, когда переодевался, – не скрывая сожаления, произнес Макс.
– Пишут, что новый вид чумы по городу гуляет, а власти, мол, утаивают все, вот и рванули все кто куда.
– Бред!
– Бред не бред, а народ видит, что происходит что-то неладное, а толковых объяснений нет, вот и готов поверить во всякую чушь.
– Так надо было властям… – возмутился было Макс.
Березин его перебил:
– О, парень, ты погоди! Это не нам с тобой решать, что делать властям, а что нет.
– Но ведь паника…
– А что паника? – оскалился Остроушко. – Паникеров наказать – и всех делов.
«Как у тебя все просто получается, – подумал Макс, но вслух ничего не сказал. Вся эта компания начинала уже действовать ему на нервы. – Поскорее бы отобрать эти чертовы пробы и вернуться обратно в свой загородный домик. Там сейчас тихо, спокойно, не то что здесь, в это консервной банке».
– Входим в зону-семь, – раздался из динамика голос летчика. – Немного потрясет, парни, поэтому пристегнитесь.
И едва он это произнес, как вертолет начало мотылять из стороны в сторону.
– Ох ты ж! – только и смог выдохнуть Макс, едва успев схватиться за подлокотники.
От сильной тряски подступила тошнота. Парень, всегда плохо переносящий перелеты, побледнел и затих, ожидая только одного – скорейшего приземления.
Но качка, как оказалось, только начиналась. После секундного затишья воздушный транспорт мелко завибрировал, а мотор, до этого монотонно гудящий, вдруг начал чихать и сбиваться с такта.
– Держись! – крикнул Доцент Аглае, которая, кажется, тоже страдала от резких перегрузок и сейчас находилась на грани обморока.
Вертолет резко ушел вниз. Под винтами натужно загудело.
– Входим в… – захрипело из динамика, но расслышать окончания фразы Макс не смог – заложило уши.
«Неужели так всегда происходит?» – сам себя спросил парень, поглядывая на остальных. Другие члены команды тоже пребывали в ужасе, и только Остроушко был невозмутим, ни единым движением не выдавая страха.
Правый бок борта начало сильно кренить. Из динамика раздалась ругань пилота.
– Мы сейчас упадем? – пропищала Аглая.
– Нормально все будет! – пробасил Березин, впрочем, не сильно веря своим словам.
Макс вновь выглянул в окно. Судя по дремучему лесу внизу, где, казалось, никогда не бывало