Падшее Просвещение. Тень эпохи. Евгений Жаринов
исцеления. Платы с больных он не брал никогда».
В Петербурге Калиостро объявился под именем графа Феникса. Сведения о пребывании Бальзамо в России содержались в небольшой книжке Aventures de Cagliostro, изданной в Париже в 1855 году. Итак, в 1779 году он прибыл в Петербург с расчетом расширить влияние ложи, но прогадал во всех отношениях. По приезде Калиостро заметил, что его известность в России была не так громка, как он полагал. «И как человек чрезвычайно сметливый, он понял, что при подобном условии ему невыгодно было выставлять себя напоказ с первого же раза. Он повел себя чрезвычайно скромно, без всякого шума, выдавая себя за чудотворца, не за пророка, а только за медика и химика, – пишет Карнович. – Жизнь он вел уединенную и таинственную, а между тем это самое еще более обращало на него внимание в Петербурге, где известные по чему-либо иностранцы являлись постоянно на первом плане, не только в высшем обществе, но и при дворе. В то же время он распускал слух о чудесных исцелениях, совершенных им в Германии никому еще неизвестными способами, и вскоре в Петербурге заговорили о нем, как о необыкновенном враче».
Тем временем прекрасная Лоренца вызвала слишком живой интерес князя Потемкина! Жена Калиостро Лоренца Феличиане отличалась красотой, она описывается как статная стройная молодая женщина с белой кожей, черными волосами, круглым лицом и блестящими глазами. Жизнь с Бальзамо не была сладкой. Когда у Калиостро заканчивались средства на существование, он, как мы уже отмечали выше, фактически торговал женой. Тем не менее женщина продолжала следовать за мужем и ассистировать ему в любых начинаниях. Лоренца воздействовала своей красотой не только на мужчин, но и на женщин. Она говорила, что ей более 40 лет и ее старший сын давно служит капитаном в голландской службе. Когда русские дамы изумлялись ее необыкновенной моложавости, та рассказывала, что ее внешность сохранена благодаря чудесному снадобью против старости, изготовленному ее мужем. Богатые русские барыни тратили огромные деньги на склянки чудодейственной воды, предлагаемой Калиостро. Однако связь Потемкина с итальянкой не могла радовать императрицу, и спустя девять месяцев после прибытия Калиостро пришлось выехать из России. Конечно, дело было не только в проделках Потемкина, успевшего осыпать свою любовницу драгоценностями.
Мистификации подозрительного итальянца не вызвали горячего интереса в среде образованной русской знати, хотя масонство тогда уже было распространено и в России. Так, статс-секретарь императрицы Иван Перфильевич Елагин, сам увлеченный франкмасон, однажды дал итальянцу пощечину, когда понял, что в своих рассказах Бальзамо допускал множество исторических и географических ошибок и порой просто вешал лапшу на уши.
Были и другие сложности. Так, через некоторое время после «излечения» новорожденного ребенка князя Гагарина его мать заподозрила подмену. «И весь Петербург заговорил об этом. Когда же началось по поводу этого говора следствие, то Калиостро не отпирался