Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке. Кристофер Леонард
хозяин этих владений. Люди вокруг обращались к нему с почтением, и оно было намного глубже простого уважения к начальству. Соллерс и Баллен не могли знать, что Чарльз был на самом деле не просто директором. Он был лидером. Чарльз Кох не приказывал окружающим выполнять то, что он говорит. Он вдохновлял их на это. Он собрал команду, работу которой трудно было понять человеку со стороны. Гости наподобие Баллена и Соллерса не могли знать, что Чарльз Кох потратил десятки лет, взращивая лояльность и восхищение в тех, кто на него работает. Они не знали и о его семинарах по управлению, мастер-классах и лекциях, которые он проводил, чтобы прививать свою философию.
Но они ясно увидели, что Чарльз Кох обладал здесь абсолютной властью. Он был элегантен и в 53 года все еще обладал спортивным телосложением. У него были густые светлые волосы, квадратный подбородок и ярко-голубые глаза. Он сел за стол напротив Баллена и Соллерса и посмотрел на двух юристов из Вашингтона. Что он думал о них, угадать было невозможно. Но было ясно, что он их не боится.
– Назовите, пожалуйста, ваше полное имя, для протокола,[65] – начал Баллен.
– Чарльз де Гэнал Кох.
– Сэр, какова ваша должность в Koch Industries? – спросил Баллен.
– Я президент и генеральный директор, – ответил Кох.
Президент и генеральный директор. Намного больше, чем просто должность. Это было заявление, что в Koch Industries никто не обладает большей властью, чем Чарльз Кох. И эта власть была сильнее, чем у большинства директоров, потому что Koch Industries находилась в частной собственности. Чарльз Кох и его брат Дэвид были основными акционерами; они выкупали долю любых акционеров, бросающих им вызов. Многие могли критиковать Чарльза Коха, но вот то, что кто-то может на самом деле его сместить, было трудно вообразить. Поскольку брат Дэвид соглашался с ним, Чарльз обладал полной властью над компанией.
Баллен не относился к Коху с почтением; и определенно не был им вдохновлен. Возможно, в его голосе даже звучали нотки презрения. Как и во время предыдущих допросов и интервью, он начал двигаться по списку вопросов.
– Сэр, каковы были общие продажи компании в 1988 году? – спросил он.
– Я полагаю, около десяти миллиардов долларов.
– Каким был объем чистой прибыли компании в прошлом году?
– Около четырехсот миллионов.
Баллен не мог знать, насколько неприятны были для Коха такие несложные вопросы. Кох ценил право на коммерческую тайну и возможность держать финансовые показатели компании в секрете. Объем годового дохода Koch был информацией для избранных. Уровень прибыли считался сведениями особой важности. И вот перед ним сидит какой-то юрист и небрежным тоном расспрашивает его о самом сокровенном.
– Какой процент бизнеса связан с сырой нефтью – покупкой сырой нефти? – продолжал Баллен.
– Процент бизнеса в каком смысле? – парировал Кох.
Баллен стойко пытался объяснить, что имеется в виду под фразой «процент бизнеса».
– Процент продаж
Все цитаты из этого диалога взяты непосредственно из стенограммы показаний Чарльза Коха 24 апреля 1989 г.