Флагман владивостокских крейсеров. Александр Чернов
Поэтому, за полночь глядя, от долгих рассказов на сегодня я тебя избавлю. Но будь добр, вот это вот прочти в свободное время. Конспектировал на «Варяге», пока из Чемульпо шлепали. Если замечания, вопросы будут, спрашивай, не стесняйся. А потом это надо быстро переправить Вадику. Причем секретно. Чтобы никому в руки не попало. Кстати, неожиданный вариант! С нашим отцом Михаилом. Все равно он за какой-то чудотворной иконой в Питер собирается, без которой нам типа Артур ни в жисть не удержать…
И Балк, хитро прищурившись, вытащил из-за пазухи несколько сложенных пополам листов бумаги, исписанных аккуратным мелким почерком, и протянул Рудневу.
– Только смотри, Петрович, повторяю: секретно. За утрату… Не обессудь, короче.
– Это что, Вась?
– Если не понял еще, то это мое видение причин возникновения этой войны и роли некоторых личностей в сей печальной истории. На истину в последней инстанции не претендую, не великий аналитик. Но Вадиму должно пригодиться однозначно. Да и тебе. Для уяснения общего расклада… Все. Ушел. Спокойной ночи.
Вверху первой странички было лаконично написано: «Информация к размышлению: самодержец и Русско-японская война. По прочтении – сжечь».
Петрович, пробежав глазами первые несколько абзацев, не удержался и прочел текст до конца. Ко сну он отошел только в начале четвертого утра, пробурчав себе под нос:
– Складно поешь, касатик… Только, что мы с этим делать-то теперь будем, а? Как там в анекдоте про Сталина и Рокоссовского… завидовать будем? Или валить из этого серпентария подобру-поздорову?
На следующий день за ворохом текущих дел, руганью с командирами «рюриковичей» по поводу демонтажа грот-мачт и поспевших к вечеру артуровских новостей об очередном набеге японских миноносцев, попытавшихся добить стоящий на мели у Тигровки «Ретвизан», Петрович так и не сумел переговорить с Василием тет-а-тет, дабы обсудить прочитанное. Он решил сделать это завтра, за завтраком. Но сбыться этим планам было не суждено.
Утром 26 февраля, когда владивостокское морское начальство смаковало свежую телеграмму из Артура, где многострадального «Ретвизана» смогли-таки затащить в гавань аккурат к прибытию адмирала Макарова, Камимура все же объявился возле Владивостока.
Василий, в принципе, угадал верно. Задержка у японцев была вызвана необходимостью собрать разосланные за «Варягом» броненосные крейсера в кулак, добавить к ним пару наиболее быстроходных броненосцев Того и забункероваться. Сейчас к Владику подошли не только броненосные крейсера «Идзумо», «Ивате», «Якумо», «Адзума», но и броненосцы – трехтрубный «Сикисима» со своим систершипом «Хацусе». Последняя пара входила в число сильнейших броненосцев мира, и пока она была в море и сохраняла боеспособность, выход крейсеров Владивостокского отряда из Босфора Восточного был равноценен самоубийству. Силам Камимуры были также приданы бронепалубные крейсера «Касаги» и «Иосино».
Как и предполагал Петрович, японцы,