Русь без креста. Язычество – наш «золотой век». Лев Прозоров
что верного» учения в советской науке означало политическую смерть и выпадение из научной деятельности. Изгнанника не приняли бы и на Западе – там охотно распахивали объятия лишь тем «объективным» ученым, которые повторяли за шведскими националистами XVII века и немецкими учеными XVIII века нехитрую схему: «Варяги – это скандинавы, русь – это шведы, Рюрик и его потомки – норманны, древняя Русь – это Скандославия, или Восточно-Европейская Нормандия – как угодно тому, кто дает гранты». Между тем, даже если позабыть, что летопись ясно говорит о варяжском происхождении жителей города Новгорода (кажется, никто не заподозрил викинга в Садко или Буслае?) и располагает Варяжское Поморье «в Кашубах, за Гданьском»; саги отличают варягов-верингов от норманнов и сообщают, что первый норманн, поступивший на службу к императору Константинополя, Болле Боллесон (1021 год) застал там сложившуюся дружину верингов; восточные источники называют варягов-варангов «саклиб ассакалиба» – «славяне славян»; а западные авторы именуют варягов-варангов на службе византийского императора «вандалами», как в те времена называли отнюдь не скандинавов и не норманнов, а жителей южного, славянского берега Балтики, то куда, спрашивается, девать то обстоятельство, что среди Богов на капище Владимир, захвативший власть с войском из варяжских наемников и «людия новгородского от рода варяжска», не поставил ни Одина, ни Тора, ни Фрейю?! Как отметил покойный ныне ученый и патриот Аполлон Григорьевич Кузьмин, одного этого достаточно, чтобы усомниться в норманнской теории – как в ее советской, легкой, так и в нынешней (она же трехсотлетней давности), тяжелой форме.
Защитники норманнизма – как ни странно, это те же люди, что проявляют столько скепсиса в отношении славянских Богов, на свои построения его уже, очевидно, им попросту не хватает – заявляют, что все могут объяснить. Мол-де скандинавы везде проявляли терпимость к местным культам. Хочется полюбопытствовать – ну и что? Между терпимостью к чужому и отказом от своего разница есть, и не маленькая, а скандинавские викинги – это все же не советские интеллигенты, чтобы не понимать столь элементарных вещей. Да и где она проявлялась, эта терпимость? Когда норманны грабили христианские церкви на Западе, капища финских племен Биармии на Востоке, мечети в мавританской Испании? Когда молодой язычник Олаф Трюггвассон в Хольмгарде-Новгороде отказался идти вслед за конунгом Вальдемаром (Владимиром, будущим Крестителем – кстати, и самому Олафу предстояло крестить родную Норвегию) в его храм – «Боги, которым ты кланяешься – темные Боги, и я не хочу им кланяться»? В викингах Дублина, превративших городской собор в капище Черного Тора? В норманнах Лейва Счастливого, по ту сторону Атлантики, в далеком Винланде-Ньюфаундленде, почитавших жертвами Тора и Фрейю?
Что до крещеных викингов на службе христианских королей Европы, то из этого ровно в той же степени следует терпимость скандинавов, как из принявших ислам европейских адмиралов