Цена власти. Олег Волков
чего, в лесу зависала густая почти осязаемая тишина. Или посреди жаркого дня друзья оказывались в неподвижном тумане. Да в таком плотном, что было не видно вытянутой руки. Полян с кривыми кустами и загнутыми деревьями нашлось в преогромном количестве.
Наткнулись даже на таинственную дорогу. Чёрные двадцатисантиметровые пятачки уложены в шахматном порядке и на совесть запрятаны в густой траве. Ян случайно обратил внимание на ненормально прямой проход между деревьями. А то и в самом деле пересекли бы её и не заметили. Попытались было отследит, откуда и куда ведёт секретная дорога – напрасный труд. Оба конца завели в дремучую топь болот. Но куб, ради которого они прошли не один десяток километров, упорно не давался в руки.
К исходу второй недели рюкзаки изрядно похудели. Друзья принимали самые отчаянные попытки перейти на подножный корм, устраивали большие привалы, собирали грибы, ягоды, в редких ручьях пытались наловить рыбы, но всё равно подъели практически все припасы. Сергей в очередной раз прямо на ходу пощупал рюкзак. От былой упругости и тяжести практически ничего не осталось. Ещё день и нужно будет поворачивать домой.
Тощие и злые друзья устало плетутся по очередному бору. До наступления темноты осталось часа три, пора искать место для ночлега. Сергей с трудом перекинул ногу через очередной упавший ствол, как вдруг голова ткнулась в спину друга.
– Чёрт побери! – громогласно произнёс Ян. – Да вот же он!
Усталости как будто и не было. Друзья как ошпаренные выскочили на свободное место. Сергей крутанул головой. Столетние сосны плотным кольцом окружают идеально круглую поляну. Точно посередине, хоть циркулем проверяй, стоит он – вожделенный и трижды проклятый куб. Рюкзаки и вещмешок Яна свалены в кучу. Друзья осторожно, словно боясь ненароком наступить на мину, подошли к странному камню.
В одном старый знакомый Яна не соврал, Сергей слегка наклонился вперёд. Куб действительно монолитный, без сколов и трещин. Грани идеально ровные, привычной шершавости древних булыжников нет и в помине. Вот, только цвет другой. Всё же не идеально белый, а белый с едва заметными сильно размытыми тёмными прожилками. Андрей вытащил из кармана фотоаппарат и медленно, щёлкая затвором, принялся обходить камень кругом.
– Ян! Не трогай! – крикнул Сергей.
Ян резко отдёрнул руку.
– Почему? – на лице друга застыла обида. – Вон, смотри: птахи на нём туалет устроили.
На верхней плоскости каменного куба мелкими кучками возвышается птичий помёт.
– Всё равно не нужно, – Сергей упрямо мотнул головой. – Что-то в нём не так. Разве сам не чувствуешь?
– Ну-у-у… Есть, что-то, – нехотя признал Ян.
От куба, да и от всей поляны в целом, исходит нечто едва уловимое, но всё равно неприятное. Такое впечатление, будто стоишь посреди минного поля. Шаг вправо, шаг влево и под ногой ухнет пара килограмм в тротиловом эквиваленте. Да и само место выглядит очень странно.
Сочная зелёная травка ровненькая, словно по ней только