Война Катрин. Юлия Бийе
доклады для своих товарищей, клеят макеты, рисуют географические карты. Они пишут статьи в школьную газету, которая называется «На всех парусах». И сами набирают свою газету, потому что у нас есть печатный станок. Ученики сами решают, как наказать того, кто мешает работать группе. Они могут вынести наказание даже преподавателю, если он злоупотребил своим положением взрослого. Потому что у нас Детская республика. В этой школе учатся пантомиме, актерскому мастерству, лепке, шитью, плетению…
Наша школа – центр новейшей педагогики, построенной на идеях Френе[6], Декроли[7] и Монтессори[8], великих мыслителей и педагогов. Я, само собой, понятия о них не имела, но начальница нам объяснила, откуда взялись методы нашей школы. Некоторым родителям, отдавшим своих детей в пансион, они казались не просто странными, но даже опасными. В Доме детей воплощают в жизнь теории великих педагогов, мечтавших, чтобы люди стали счастливее, и наша начальница очень этим гордится. Она яростно отстаивает новые методы, если чьи-то родители высказывают пожелание, чтобы детей растили по старым добрым правилам, прошедшим проверку временем. Я слышала от нашего эконома, что Министерство национального образования критически относится к Дому детей и не одобряет непривычной педагогики. Инспекторы находят, что нам дают слишком много свободы, а совместное обучение мальчиков и девочек представляет опасность для нравственности. Но их мнение, судя по тому, как нас учат, ничуть не пугает нашу начальницу Чайку, которая любит делать все по-своему и обожает лететь против ветра.
Почти год тому назад и я оказалась в этом особом мире и до сих пор не верю сама себе: до того здесь все непривычно. Мне пришлось нелегко, когда я училась в школе в Париже, особенно в начальных классах. Учителя были мной недовольны: слишком много болтаю, несобранна, бестолкова. Меня считали бездарной тупицей. Тетради пестрели обидными замечаниями, выведенными красными чернилами: «Грязь! Очень плохо! Хуже некуда!»
А здесь никто не писал и не говорил мне ничего подобного.
В этой школе каждый сам отвечал за то, что взялся делать. А сделанная работа подталкивала к работе остальных. Поначалу я очень растерялась. Мне и в голову не приходило, что моя работа может кого-то заинтересовать, для меня это было совершенно новым ощущением. Но во мне и теперь иногда просыпается старое: я упрямлюсь, бунтую, огрызаюсь. Хотя тут вообще нет начальства в том смысле, в каком мы привыкли в обычной школе. Нет учителей, которые требовали бы тишины и изводили унизительными замечаниями. Нет учительниц, которые вечно придираются. Когда я только сюда поступила, новые порядки показались мне настолько необычными, что я просто в них не поверила. Ждала от взрослых подвоха, возмущалась, обвиняла их в том, что они надо мной издеваются, не дают почувствовать себя личностью. Такого я никому никогда не говорила. И не могла бы сказать. Мне понадобилось время, чтобы понять: я возмущаюсь и негодую, потому что ко мне пришло чувство свободы,
Френе, Селестен (18961966) – французский педагог, противник книжно-вербального обучения, создал принципиально иную школу – школу Интересных Дел.
Декроли, Жан Овидий (1871–1932) – бельгийский педагог, психолог, врач, работавший поначалу с неполноценными детьми, разработал методику их успешного обучения.
Монтессори, Мария (1870–1952) – итальянский педагог, врач, ученый, философ. Создала педагогическую систему, основанную на идее свободного воспитания.