Охотники за сокровищами. Нацистские воры, хранители памятников и крупнейшая в истории операция по спасению мирового наследия. Брет Уиттер
Пока что предсказание Хэммонда сбывалось: хранителю памятников заняться на Сицилии было нечем, если не считать ритуальных встреч с местными работниками культуры.
Реальность открылась ему в сицилийской столице Палермо. Союзники разбомбили город, уничтожив старый порт, бесчисленное количество соборов и храмов, государственную библиотеку, архивы и ботанические сады. Каждый чиновник в городе требовал от Союзного военного правительства (СВП) немедленных действий, и всех в итоге перенаправляли к одному несчастному капитану, занимавшему складной стул в обшарпанном уголке общего кабинета. Местные власти были бы рады помочь, но им требовались разъяснения, заключения экспертов, финансирование, оборудование, квалифицированные мастера для немедленной реставрации зданий, находящихся в аварийном состоянии. Архиепископ просил уделить особое внимание соборам, храмам и… собственному палаццо. Генерал Паттон, командующий 7-й армией США, захватившей город, требовал денег на ремонт и отделку армейских бараков, которые были устроены в бывшем дворце сицилийского короля.
Хэммонд не успевал даже выслушать все эти запросы, не то чтобы на них ответить. Целый месяц он не мог выйти из кабинета, чтобы самому осмотреть местные достопримечательности. На пишущей машинке, привезенной из дома, он строчил рапорты начальству и длинные письма домой с просьбами об информации и поддержке. Ответа не было до сентября, когда на подмогу наконец прибыл британский защитник памятников капитан Ф. Г. Д. Максе. Но он опоздал. 3 сентября 1943 года союзные войска переправились с Сицилии в материковую Италию, а окончательно запутавшийся Хэммонд застрял в Палермо, в сотнях километров от них. Даже маленькая, сравнимая едва ли не с деревней Сицилия поставила перед еще не рожденным отделом по охране памятников, изящных искусств и архивов почти неразрешимую задачу.
10 сентября 1943 года, через неделю после высадки союзников на материковой части Италии, Пол Сакс отправил Джорджу Стауту следующее письмо: «Мне следовало написать вам раньше, чтобы сообщить, что ваша идея наконец-то воплотилась в жизнь, да еще и обрела официальную форму, и, как вам должно быть уже известно, Президент поручил создать Американскую комиссию по защите и охране художественных и исторических памятников Европы, председателем которой назначен судья [Верховного суда] Робертс, а я получил приглашение стать членом этой комиссии, которое принял… Мне показалось необходимым сразу же написать вам об этом, потому что комиссия стала результатом титанической работы вашей мысли и осуществлением ваших предложений, ясно высказанных на встрече в музее Метрополитен после Перл-Харбора. Вне всяких сомнений, вы стали отцом всего предприятия… Я совершенно уверен, что созданием этой комиссии мы обязаны вашей инициативе и вашей энергии».
Можно себе представить, что чувствовал Стаут, читая это письмо. Да, он был, несомненно, отцом, но что именно он породил? Не отряд специалистов, сражающихся на линии фронта, о котором мечтал, а очередного бюрократического монстра. После двух лет усилий Пол Сакс и его