Нуар. Книга Кенрий. Adelina An
с них того, что я – фнора, бежавшая от императорских войск, опасная и непредсказуемая. А что касается остального.… Назовем это ложью во спасение.
Такие вот мысли копошились в моей голове, пока Моника готовила на кухне чай, а мы с Лори и Лафом сидели на софе в уютной прохладной гостиной. Надо отдать должное Лафу, он ни разу не завел разговор о моем происхождении, ни слова, ни намека не проронил в присутствии Лори. Мы беседовали на различные нейтральные темы – о кенриях, о ночных охотниках, о моих путешествиях, о событиях дома, которые заставили всех фнор бежать и прятаться. Лаф пересказал нам всю хронику того рокового бунта против Империи, который и заставил всю семью бежать с родного Обунай, дробиться на части и разъезжаться по разным концам света.
Лори, наверное, думает, что я так же, как и Лаф с Моникой, бежала из-за революции, и это мне очень на руку. Совестно обманывать ее, но… Мне кажется, она мне слишком дорога стала за эти несколько дней, проведенных вместе, и я не могу так жестоко разрушить ее воображаемый мирок.
В гостиную вернулась Моника и, звякнув жестяным подносом, опустила на столик четыре чашки чаю.
– Ну, каким вы находите наш дом? – кокетливо спросила она меня, словно речь шла не о доме, а о женихе.
– О, он просто великолепен! – ответила я с жаром, ведь дом их на самом деле был прекрасен: просторные светлые комнаты, уютная мебель из темного дерева, совсем как дома…
– Манис, знаешь, мы хотели бы поделиться с тобой радостной вестью! – вновь улыбнулась мне Моника.
– Скоро у нас будет ребенок! – провозгласил Лаф, и я на миг замерла на месте, ошарашенная этой новостью.
– Постойте… Что?! – пролепетала я непослушными губами, – Ребенок?…
– Да, да! – счастливо улыбаясь, Лаф обнял Монику за плечи и привлек к себе, – Здорово?
– Нет! – воскликнула я, поднося руки к лицу и сжимая виски, – Нет, не здорово!
Моника изумленно застыла, в то время как Лаф, все еще улыбаясь, глядел на меня взглядом, полным непонимания.
– Вы ведь еще так молоды! Лаф, ты же даже младше меня! О чем вы только думали?! Как вы вообще собираетесь о нем заботиться?!
– Ну… – казалось, до Лафа дошел весь смысл моих слов, но он на удивление не обиделся, а лишь мягко понимающе улыбнулся Монике, которая обеспокоенно сжала его руку, – Все не так, как ты думаешь. Понимаешь, война меняет людей. Мы уже не те избалованные детки плантаторов, для которых стыдливые поцелуи украдкой в тени старых тисов – всего лишь игра. Мы пережили не меньше твоего, когда солдаты Нантариона разрушили наш дом! Когда мы поднимали огромное восстание против колониальных властей Империи, когда по улицам Фэльвы текли реки крови, когда погиб каждый четвертый из наших друзей! Когда мы потерпели сокрушительное поражение, и были казнены еще половина наших друзей, из тех, кто остался в живых! Когда мы бежали из родных мест, как крысы с тонущего корабля! Когда хоронили отца и Элиота…
На последних