Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г.. Дмитрий Дёгтев
брифинги с командующим 4-м воздушным флотом генерал-оберстом Лёром, его начальником штаба генералом Кортеном, а также штабом 11-й армии. Тем временем ночью немецкие подразделения переместились на исходные позиции. Согласно плану операции в северной части фронта 42-й армейский корпус генерала фон Матенклотта, состоящий из одной немецкой и трех румынских дивизий, должен был нанести отвлекающий удар. Затем на юге три пехотных дивизии 30-го армейского корпуса должны были прорвать оборону в южной части фронта. После этого 22-я танковая и 170-я пехотная дивизии продвигались в тыл Крымского фронта с тем, чтобы отрезать его основные силы от Керчи.
В 3.15 8 мая немецкая артиллерия открыла массированный огонь. Тяжелые гаубицы, реактивные минометы стреляли по координатам заранее выявленных целей, а зенитные пушки VIII авиакорпуса прямой наводкой били по наземным объектам.
Теперь очередь была за авиацией. Сначала появились Ju-87, которые наносили точечные авиаудары по бункерам, командным пунктам, позициям артиллерии. Затем воздух наполнился гулом двухмоторных бомбардировщиков. Часть последних действовала с аэродромов в Николаеве и Херсоне, преодолевая расстояние около 300 километров.
Другие вылетели из Саки, Симферополя и Сарабуса. Немецкие истребители непрерывно патрулировали небо над Керченским проливом, предотвращая большинство попыток советских самолетов оказать поддержку своим войскам.
Экипаж штурмана Ханса Райфа из 3-й эскадрильи KG27 8 мая четыре раза поднимался в воздух, чтобы сбросить бомбы на советские позиции в районе Парпачского хребта. При этом один из налетов стал для него 100-м боевым вылетом. «Такие тактические миссии, где мы могли воочию наблюдать изменение линии фронта, а между вылетами проходило всего около часа, сильно отличались от ночных операций в составе соединения далеко позади фронта, хотя они также имели стратегическое значение и принесли заметный успех, — писал Райф. – Мы с удовольствием помогали войскам с помощью непосредственной штурмовой поддержки и облегчали их прорыв через вражеские позиции. С нами также в большом количестве действуют Ju-88, «Штуки», истребители и разрушители. Русские ВВС вскоре исчезли. Только выстрелы с земли раздавались довольно мощно и точно».
Так же четыре боевых вылета совершил в этот день и командир 1-й эскадрильи KG100 Ханс Бётхер. Первый раз его «Хейнкель» поднялся в воздух в 7.08. Сбросив на советские войска в квадрате 568 одну бомбу SC500 и 16 SC50, уже в 8.46 он вернулся обратно. После этого в 10.56, 14.07 и 17.08 Бётхер еще трижды атаковал тот же район. Всего в этот день в ходе своих 146–149 боевых вылетов он сбросил на противника 51 фугасную и 6 осколочных бомб[34].
Люфтваффе выполнили 2100 самолето-вылетов. Только III./KG27 сделала 84 вылета, четырежды поднимаясь в воздух группами по 21 машине. При этом немцы тоже понесли довольно высокие потери: 10 самолетов были сбиты. Одним из последних оказался Не-111Н-6 «1G+AT» лейтенанта Хайнриха Бартлинга из 9-й эскадрильи KG27, который в районе Ак-Моная получил прямое попадание зенитного снаряда в двигатель и упал
Fligerbuch Hans Georg Bätcher. S. 52–53.