Ядовитая ягодка революции. Александр Никитич Севастьянов
впечатлением исключительного стяжательства и мещанства, низости духа 46-летнего «слуги народа». И поражают убедительностью метаморфозы. Перед нами – обиход «буржуя» и парвеню-временщика, а не революционера, тем более анархо-коммуниста, подпольщика, каким Ягода был в юности. А просто куколка стала бабочкой, развернула крылья. Превращение, преображение свершилось.
Становится кристально ясно, зачем и почему такие «аскеты», как троюродные братья Янкель Свердлов и Енох Иегуда со товарищи, шли в революцию, стремились к власти, подминая под себя миллионы людей, проливая кровь без меры и сея страдания, муки и сломанные жизни без счета.
Среди них – жизнь моего деда, Бориса Севастьянова. Которого Ягода убил.
* * *
В связи с происхождением, родственными связями, политическим прошлым и миссией Ягоды крайне важно с самого начала определиться в двух вопросах.
Во-первых. Кому принадлежит авторство, инициатива «Русского Холокоста»? Сталину, как частенько полагают и уверяют нас? Чтобы ответить, надо понять: был ли, соответственно, Ягода «человеком Сталина», бездумным, бездушным и послушным исполнителем его верховной воли, механически делавшим для него грязную работу, как впоследствии Ежов, Берия, Абакумов11?
Во-вторых. Что, вообще, двигало Ягодой? Какими соображениями руководствовался он на своем посту, облеченный чрезвычайными полномочиями и могуществом, верша судьбы сотен тысяч людей?
Итак, Ягода – подручный Сталина, его верный человек во главе политической полиции, орудие «сталинского террора»?
Нет, отнюдь. Ягода был человеком совсем другого партийного клана, других корней и вообще другого сорта, вполне самостоятельным и по-своему сознательным, «творческим», вершившим в том числе собственные планы переустройства страны проживания. Не Сталину был он обязан своим призывом, своей карьерой, не со Сталиным был связан по жизни и партийной работе, не сталинские установки служили для него первоочередным внутренним руководством, а свои собственные – но также и клановые представления еврейских революционеров о должном и о враге. Любителям во всех репрессиях советского режима видеть «руку Сталина» очень точно ответил один из наиболее глубоких знатоков и интерпретаторов вождя В. Д. Кузнечевский, указавший, что Сталин лишь «не возражал против сфабрикованных чекистами в 1920-х годах судебных процессов (выделено мной. – А.С.)»12. А что он тогда мог еще сделать? Хотя порой и возражал-таки, но безуспешно.
Ягода упорно и до конца не считал Сталина «хозяином» страны и своим лично, хотя и не выступал против него открыто. Втайне он ненавидел Сталина и желал его гибели.
В 1927 году, когда еврейские вожди Троцкий, Зиновьев и Каменев, приурочив свое выступление к 10-летию Октября, попытались осуществить переворот, чтобы свергнуть и уничтожить сталинскую группировку, отобравшую у них реальную власть, Ягода занял двурушническую позицию. О сути выступления «оппозиции» (заговорщиков) красноречиво говорит такой эпизод: когда Троцкий
На том стоит, например, автор монографии о Ягоде М. М. Ильинский, который все валит на Сталина, обеляя своего героя. Такая точка зрения с легкой руки Д. Волкогонова сегодня вообще господствует: «В современной российской историографии Ягода представлен личным палачом Сталина» (Генрих Ягода. Нарком внутренних дел СССР, Генеральный комиссар государственной безопасности. Сборник документов. // Науч. ред.: проф. А. Л. Литвин. – Казань, 1997. – С. 32). Ниже она будет полностью опровергнута.
Кузнечевский В. Д. Сталин. «Посредственность», изменившая мир. – М., ОЛМА 2010 – С. 136. Характерный момент: «в мае-июне 1928 года в Москве шел процесс по так называемому Шахтинскому делу, по которому группа инженеров и техников обвинялась в саботаже и диверсиях, вопрос рассматривался на Политбюро ВКП (б). Сталин выступил за смягчение наказания, но вынесен был смертный приговор» (там же, с. 38). Шахтинское дело было своего рода разминкой перед «процессом Промпартии» (ноябрь-декабрь 1930), все это – части большой кампании по избиению кадров русской технической интеллигенции (гуманитарная была уже разгромлена в ходе «дела историков», «Академического дела»). Следует подчеркнуть, что дело вел Ягода, а решение было принято большинством голосов Политбюро вопреки воле Сталина. Это свидетельствует о высокой степени независимости Ягоды от Сталина. Не Сталиным вдохновлены и другие главные процессы 1920-х – начала 1930-х, направленные на уничтожение русской элиты и порожденные режимом юдократии, установившимся в 1920 году. Ягода был отнюдь не единственной, но одной из центральных фигур этого режима, его опорой. Он сознательно и целенаправленно продолжал русофобскую политику Ленина, Дзержинского и иже с ними.