Рассказы геолога. Книга 2. Виктор Музис
доберешься, семь потов сойдет.
Помню, поднимались как-то до седловины, щебень на склоне осыпью, ноги вязнут, а брать высоту мне всегда было тяжело. Иду елочкой, чтобы не в лоб, а постепенно… И, вдруг,.. набитая баранья тропа – наискось по склону и с выходом как раз на нашу седловинку. Мы встали на нее и пошли как по асфальту, и куда только усталость делась.
Баранья тропа
Нужно сказать, что выйдя в маршрут, ты должен был выполнить его невзирая ни на что, в том числе и на непогоду, ведь приходить порой приходилось на новое место стоянки. Как-то застал нас в маршруте дождь. дело привычное, ботфорты болотников подняты по это самое, у рабочих брезентовые плащи, у меня полиэтиленовая накидка с самодельным пришитым капюшоном. Башлавин, выйдя в наш распадок и увидя внизу темные фигуры, тут же вскинул винтовку:
– Бараны!.. – воскликнул он. – И с ними Музис! – добавил он, заметив мою светлую накидку.
Так, моя накидка спасло кому-то жизнь…
А как-то, первый год работая с ДК, в начале первого сезона моя спарка вернулась к вечеру в лагерь и под вершиной ближайшей невысокой сопки мы заметили двух пасущихся баранов. Не высоко, а мне не успели переслать с Колымы мой карабин. Но у меня была мелкашка. Патронов, почему-то, оказалось мало, обычно у меня приличный запас. Я выпустил обойму и подранил одного. Мелкашка ведь бьет тихо, а пули щелкают если по щебню, то не пугают.
Горные бараны Верхоянья
Мы засели в палатке и стали ждать Башлавина. Как только он пришел, мы кинулись к нему:
– Константиныч! Бараны! Добей!
Горный подарок Верхоянья
Что-то ворча, он не мог без этого, он подобрался к подножию сопки и выстрелил в подранка. Тот кувыркнулся и съехал по склону вниз. Второй, после грохота выстрела, мгновенно взлетел на сопку и скрылся за ней. Мы притащили тушу барана к лагерю и ДК разделал его.
– Ты взрослого подбил, перебил ему ногу, – сказал ДК. – Если бы ранил молодого, взрослый бы рванул вверх и увлек за собой молодого.
Перочинный многофункциональный нож
Другой случай был у меня, когда мы поднялись на перевал, а в соседнем распадке заметили пасущееся стадо баранов, медленно поднимающихся по распадку вверх. В этот раз со мной был карабин. Я обогнул вершину сопки и залег за седловинкой. Через некоторое время передо мной появился первый… Это была овца! Я не хотел стрелять ее, не принято это, хотел дождаться барана. Но она могла заметить меня и тогда вспугнутое стадо унеслось бы прочь. Овца была так близко, что я прицелился ей в голову и выстрелил.
Овца закувыркалась вниз и съехала по снежнику, оставляя за собой красно-алую полосу. Я не любил таскать с собой штык-нож, но перочинный многофункциональный был у меня всегда на поясе офицерского ремня в чехольчике и на шнурке,